«Не верь разлукам, старина…»

Якоря не бросать

«Якоря не бросать» – мы давно знаем старую заповедь:

Не бросать их у стенок, где эти сигналы горят.

Якоря не бросать… Не читайте нам длинную проповедь —

Мы немножечко в курсе, где ставить теперь якоря.

Мы бросаем их в море, в холодную льдистую воду,

Мы выходим в эфир, и среди этой всей кутерьмы

Нам пропишут синоптики, словно лекарство, погоду,

А погоду на море, пожалуй что, делаем мы.

Мы бросаем потом якоря в полутемных квартирах,

Где за дверью растресканной тени соседей снуют.

Не галантной походкой – привыкли ходить по настилам —

Прогибаем паркет никуда не плывущих кают.

Словно малые дети, кричат по ночам пароходы,

Им по теплым заливам придется немало скучать.

И волнуются чайки от неудачной охоты,

И всю ночь якоря на шинели сурово молчат.

Но потом им блистать под тропическим солнцем и зноем,

На военных парадах, на шумных морских вечерах.

Якоря не бросать – это дело довольно простое,

Ну а что оставлять нам – об этом подумать пора.

Мы не бросим и осень, не бросим и топких, и снежных,

Голубых, нескончаемых, вечно любимых дорог.

На чугунных цепях опустили мы наши надежды

У глухих континентов еще не открытых тревог.

1963

Окраина земная [8]

Я на земле бываю редко,

Ты адрес мой другой имей:

На карте маленькая клетка,

Вся в голубом, в цветах морей.

Там ветры волны нагоняют,

Там в шторм работают суда.

Гремит окраина земная —

Пересоленная вода.

Под самой северной звездою

И без луны, и при луне

Здесь тралы ходят под водою,

Разинув пасти в глубине,

И рыбы длинные не знают,

Какая движется беда.

Гремит окраина земная —

Пересоленная вода.

С бортов, ветрами иссеченных,

Мы зорче вроде бы вдвойне.

Вот фотографии девчонок

Качают штормы на стене.

Приснись мне, женщина лесная,

По облакам приди сюда…

Гремит окраина земная —

Пересоленная вода.

Мы словно пахари на поле,

И тралы родственны плугам,

Но только снегом дышит полюс,

Сгоняя штормы к берегам.

То вечный день, то ночь без края —

Свидетель нашего труда.

Гремит окраина земная —

Пересоленная вода.

И даже там, на теплом юге,

Где вроде создан рай земной,

Качают сны мои фелюги,

Качают койку подо мной.

Что красота мне расписная?

Мне корешей своих видать.

Гремит окраина земная —

Пересоленная вода.

1965

Три минуты тишины

По судну «Кострома» стучит вода,

В сетях антенн качается звезда,

А мы стоим и курим – мы должны

Услышать три минуты тишины.

Молчат во всех морях все корабли,

Молчат морские станции земли,

И ты ключом, приятель, не стучи,

Ты эти три минуты помолчи.

Быть может, на каком борту пожар,

Пробоина в корме острей ножа?

А может быть, арктические льды

Корабль не выпускают из беды?

Но тишина плывет, как океан.

Радист сказал: «Порядок, капитан».

То осень бьет в антенны, то зима,

Шесть баллов бьют по судну «Кострома».

1965, рыболовный траулер «Кострома»

«Кострома»

То ли снег принесло с земли,

То ли дождь, не пойму сама.

И зовут меня корабли:

«Кострома», – кричат, – «Кострома»!

Лето мне – что зима для вас,

А зимою – опять зима,

Пляшут волны то твист, то вальс,

«Кострома», – стучат, – «Кострома»!

И немало жестоких ран

Оставляют на мне шторма,

Что ни рейс – на обшивке шрам.

«Кострома», держись, «Кострома»!

Но и в центре полярных вьюг,

Где, казалось, сойдешь с ума,

Я на север шла и на юг —

«Кострома», вперед, «Кострома»!

Оставляю я след вдали,

Рыбой тяжки мои трюма,

И антенны зовут с земли:

«Кострома» моя, «Кострома»!

Привезу я ваших ребят

И два дня отдохну сама,

И товарищи мне трубят:

«Кострома» пришла, «Кострома»!

1965, Норвежское море

А море серое

А море серое

Всю ночь качается,

И ничего вокруг

Не приключается.

Не приключается…

Вода соленая,

И на локаторе

Тоска зеленая.

И тихо в кубрике

Гитара звякает.

Ах, в наших плаваньях

Бывало всякое.

Бывало всякое,

Порой хорошее,

Но только в памяти

Травой заросшее.

И молчаливые

Всю навигацию,

Чужие девочки

Висят на рации.

Висят на рации —

Одна в купальнике,

А три под зонтиком

Стоят под пальмами.

А море серое

Всю ночь качается,

Вот и ушла любовь —

Не возвращается.

Не возвращается…

Погода портится.

И никому печаль

Твоя не вспомнится.

1968, Арктика, дизель-электроход «Обь»

До свиданья, дорогие [9]

Вот как будто бы сначала

Начинается судьба

У бетонного причала,

У последнего столба.

Здесь вдали остались бури,

Здесь земля уже близка,

Здесь косынку голубую

Я, прищурившись, искал.

И забудутся едва ли

Эти несколько минут:

Здесь меня когда-то ждали,

А теперь уже не ждут.

Белой пеной, мягкой лапой

Бьются волны о маяк.

Я схожу себе по трапу —

Независимый моряк.

Но все время призывают

Отдаленные моря,

Все куда-то уплывают,

Выбирают якоря.

Так и мы от чьих-то судеб,

Как от пирса, отошли,

Так от нас уходят люди,

Словно в море корабли.

До свиданья, дорогие,

Вам ни пуха ни пера!

Пусть вам встретятся другие,

Лишь попутные ветра!

Море синее сверкает,

Чайки белые снуют…

Ни на что не намекаю,

Просто песенку пою.

1974

Подарите мне море [10]

Я когда-то состарюсь, память временем смоет.

Если будут подарки мне к тому рубежу —

Не дарите мне берег, подарите мне море,

Я за это, ребята, вам спасибо скажу.