(не) Верь мне

— Я не уберег тебя, — произнес он, и я в его голосе я слышала искреннее сожаление. — Зарьеву, сказал, что хотел спровоцировать Стреьцова. Сделать так, чтобы на него завели дело. Но то, что тебя похитили с праздника, директору показалось мало. Он решил, что от этого его конкурент сможет легко отмазаться. Поэтому он спровоцировал Стерльцова на выстрел.

Я думала, что после всего услышанного меня уже невозможно удивить. Но то, что рассказал Костя не укладывалось у меня в голове.

— Ты хочешь сказать, — медленно произнесла, желая услышать отрицательный ответ. — Что меня чуть не убили, только из-за того, что кто-то захотел убрать конкурента?

— Да.

Глава 32

Константин

— Я увольняюсь, — твердо произнес и положил перед Зарьевым соответствующее заявление.

Мужчина откинулся в кресле и с прищуром на меня посмотрел.

— Ты уверен? — спросил он.

— Я не хочу больше здесь работать.

— Ты хороший специалист, Костя, — спокойно произнес владелец компании. — На вес золота я бы сказал. Тебя ждет большое будущее.

— Нет, — глядя в ненавистные глаза директора, с трудом сдерживал ярость. — Из-за вас пострадал дорогой мне человек. Из-за ваших игр, из-за желания убрать конкурента.

— Это бизнес, парень. А здесь все средства хороши.

— Настя не средство, — прорычал, с силой сжимая кулаки.

Зарьев пожал плечами и усмехнулся.

— Это всего лишь девка. Ни она так другая согреет тебе постель. А вот деньги...

Я больше не мог слушать этого человека. Ненависть, злость, отвращение накрыли с головой. И в следующее мгновения я подлетел к генеральному директору, схватил его за ворот дорогого пиджака и со всей силы врезал ему в челюсть. Мужчина упал на пол и захрипел. Но я уже не мог остановиться. Перед глазами стояла картинка, как Стрельцов наводит на мою девушку пистолет, раздается выстрел и любимая падает на пол.

Кулаки врезались в мужское тело со всей силы, на которую я был способен. Кровь растекалась по полу, но мне было плевать.

«Ненавижу. Убью. За Настю» — билась в голове настойчивая мысль.

Где-то хлопнула дверь, вдалеке послышались крики, всхлипы, и кто-то настойчиво начал тянуть меня от урода, который причинил моей девушке боль.

Но я не мог остановиться. Мне хотелось, чтобы ему было так же больно, как и ей. Чтобы он жил в страхе долгие годы. Чтобы ходил и оглядывался, боясь встречи со мной.

Прежде чем мои руки скрутили, я успел со всей силы ударить подонка ногой в живот.

Я брыкался. Вырывался. Что-то кричал. И хоть красная пелена ярости начинала постепенно спадать, мне все равно безумно хотелось удавить эту гниду.

Кто-то настойчиво отпихивал меня в сторону выхода из кабинета. И прежде чем дверь перед моими глазами захлопнулась, я успел увидеть бесчувственное тело Зарьева.

— Что ты творишь? — орал на меня Глеб. — В тюрьму захотел?

Я уже не сопротивлялся. Позволил увести себя в кабинет, который долгое время занимал.

Начальник службы безопасности захлопнул дверь и перегородил выход, чтобы я и не вздумал сбежать. Да вот только я и не планировал.

— Эта мразь получила по заслугам, — прорычал, расхаживая по кабинету, словно раненый зверь.

Я никогда не забуду Настин взгляд, когда она узнала, что все, через что она прошла — была лишь игра богатых людей.

Тогда она уставилась невидящим взглядом в потолок. Ее тело начало сотрясаться, и по щекам потекли слезы. А я встал со стула и аккуратно прилег рядом с ней, заключая в крепкие объятия.

— За что, Кость? — сквозь всхлипы с трудом разобрал ее слова. — Почему я?

Я ненавидел себя в тот момент. За то, что не был рядом, когда погибли ее родители. Не уберег от Стрельцова, который решил развлечься с беззащитной, одинокой девушкой, за то что она оказалась втянута в эти жестокие игры и в итоге пострадала. Не уберег...

— Я готов был убить его, — тихо признался Глебу.

— Я тебя понимаю, — кивнул он, все еще продолжая закрывать выход. — Я на твоем месте сделал бы тоже самое, — мужчина замолчал на несколько секунд, а потом усмехнулся. — Я тоже решил уволиться. Не хочу в этом гадюшнике работать.

Он отошел от двери, и присел в одно из кресел. Путь был свободен. Я мог вернуться и доделать то, на чем остановился. Но ярость спала, и я не хотел даже видеть этого человека.

В кабинете воцарилось напряженное молчание. Я остановился у окна и смотрел, как по улице проезжают машины. Кулаки саднили. Кровь стекала по разбитым костяшкам, но мне было плевать. Я просто вытер красную жидкость об испорченную рубашку.

В голове было пусто. Ни одной мысли. Меня даже не волновало, что со мной будет дальше. Посадят ли меня в тюрьму или отделаюсь штрафом. Абсолютно все равно.

— Знаешь, что мне интересно, — вдруг задумчиво проговорил Глеб, и я с интересом на него посмотрел. — Мы так и не узнали, кто сливал Стрельцову информацию. Конечно, уже все равно, но интерес-то остался.

Не стал ничего отвечать. Меня это больше не волновало. Пусть горит вся эта компания синим пламенем. Я больше не хочу иметь с ней ничего общего.

Мы вновь замолчали.