Не верь глазам своим

Тем летом знаменитости типа Кимберли совершали правонарушения с завидной регулярностью, что гарантировало мне трехдневную занятность в «Баззе». К моему удивлению, новая работа имела свои плюсы. Я состояла сотрудником в журнале, публикующем статьи о кутежах, разрывах отношений и неудачных пластических операциях среди звезд. «Статья» — не самое подходящее слово. Обычно на страницах красовались фотографии с глубокомысленными надписями или колонки с комментариями к чатам, которые в редакции называли очатками. Зато плоду моего труда отводилось больше места — почти столько же, как в «Пипл». Мне даже в каком-то смысле нравилось писать о знаменитостях. Их правонарушения больше будоражат воображение, чем злодеяния простых смертных.

Как и предвидел Робби, Мона относилась ко мне с неким благоговением. Она часто присылала электронные письма с чужими комментариями или даже делилась своим видением историй, однако редактирование вверила Нэшу, который прежде работал в ныне не существующем мужском журнале той же компании. Нэш казался слишком опытным и умным для «Базза». Поговаривали, что он ждет, когда ему появится хорошая замена. Правда, постоянством не отличался: вел себя то резко, то дружелюбно, иногда мог даже пофлиртовать, но всегда держался с достоинством. Он задавал уместные вопросы и сокращал некоторые предложения, делая их более выразительными.

Мне нравилось находиться среди людей, в «чреве». Райан откровенно меня игнорировал, Джесси заботилась, а Лео часто невольно смешил. К концу второй недели мне объяснили разницу между «сталкерацци» и «куперацци». «Сталкерацци» фотографируют против желания знаменитостей, а «куперацци» — вопреки, то есть когда звезды втайне хотят, чтобы их увидели в таком виде.

На этом все приятное заканчивалось. В «Баззе» Царила атмосфера злости — и виной была Мона. Меня миновали ее разносы, но приходилось наблюдать, через какие пытки проходят другие. В Интернете есть даже страничка с названием «Я пережил натиск Моны Ходжес».

Она была не просто тираном. Она переворачивала все вверх дном, как младенец, которому вдруг надоели спагетти, и он решил смахнуть тарелку на пол. Мона рвала статьи перед самым выходом в печать, вынуждая срочно переписывать их.

Даже когда дьяволица не свирепствовала, она вела себя странно. У нее была нездоровая страсть к еде, отчего все стояли на ушах. К примеру, она клялась, что чипсы в «Макдоналдсе» на Девятой авеню — лучшие в городе, и посылала одну из помощниц в такую даль.

Я видела Робби только на ежедневных планерках, где он сидел тише воды, ниже травы. Его кабинет был за утлом от «чрева», около входа в приемную. Мой друг всегда оставался работать, когда я вечером убегала домой. Как-то я пользовалась копировальным устройством рядом с кабинетом Робби и услышала, как Мона бросила ему на стол рукопись и рявкнула: «Вы хоть понимаете, что это полный отстой?!»

Поначалу я убеждала себя, что со временем смогу привыкнуть к Моне и обратить внимание на светлую сторону работы. Однако, дойдя до грани, приняла другую тактику: продержаться до того времени, пока осенью не выйдет моя книга. Связь с «Баззом» будет огромным преимуществом, и журналисты выстроятся ко мне в очередь. Я не позволю Моне достать меня до печенок.

Кстати, именно она сообщила мне про Кимберли: дважды позвонила домой в такую рань. Как только дьяволица произнесла мое имя, у меня в кишках начал раздуваться колючий ком, словно туда пробрался дикобраз.

— Вы слышали новость? — напрямик спросила она. — Прошлым вечером арестовали Кимберли Ченс.

Слышала ли я новость? Можно подумать, что у меня в спальне рация, через которую я держу прямую связь со всеми полицейскими города.

— Нет, — ответила я. Лучше говорить правду, потому что Мона чует ложь, как дохлую мышь в комнате. — За что?

— Ударила офицера полиции, — сообщила она. — Говорят, сегодня ей предъявят официальное обвинение. Что это значит?

— Это значит, что она предстанет перед присяжными, чтобы признать себя виновной или невиновной. Я подъеду к началу процедуры.

— А вы можете поехать прямо сейчас?

— Суды открываются не раньше половины десятого, — объяснила я. — Позвонить Робби? Он, наверное, захочет присутствовать, ведь это и его сфера интересов.

Последовала длинная пауза.

— Нет, он мне нужен сегодня в офисе. Перед тем как повесить трубку, она дала мне номер сотового Кимберли. Бог знает, откуда он у нее.

В тот день я не планировала заниматься делами «Базза». Теперь вот вынуждена сменить повестку дня. Мало того, что придется просидеть все утро в здании суда, так еще предстоит прочесть биографию Кимберли, чтобы развернуть события в перспективе. Не снимая пижамы, я залезла в Интернет. Там в основном писалось о ее выступлениях в шоу «Фабрика звезд». Я решила заехать в офис, хотя это приличный крюк, и прочесать старые номера «Базза». На Кимберли ушло немало типографской краски после победы в конкурсе. Особенно часто ее имя мелькало в разделе «Клубничка», которую я не утруждалась читать.