Не в силах забыть

Распущенные волосы Брайони рассыпались по плечам. Незнакомое ощущение казалось волнующим. Простыни сбились, и колени терлись о грубую ткань кровати. Малейшее движение отдавалось в ее теле волной дрожи. Губы ее шептали страстные молитвы, обращенные к Эросу. Чего она желала? О чем молила? Уж конечно, не об этом иссушающем одиночестве, не об отчуждении, придающем горечь акту любви.

И будто в ответ на ее молитвы ошеломляющее блаженство заставило ее затрепетать.

— Лео, Лео, — выдохнула она, хватая ртом воздух, — Лео…

И вдруг руки Лео сжали ее бедра, тело его выгнулось дугой, из груди вырвался хриплый стон. Наслаждение, дикое, необузданное, захлестнуло Брайони. А в следующий миг она испуганно замерла: Лео провел пальцем по ее груди, как за минуту до этого она сама робко касалась его тела.

— Брайони, — прошептал он. — Брайони.

Глава 8

В день, когда Брайони заявила о своем желании аннулировать брак, Лео купил ей в подарок микроскоп фирмы «У. Уотсон и сыновья». Внушительный прибор с вращающимся предметным столиком и двумя конденсорами, снабженный камерой-люцидой, с корпусом из полированной меди, сияющим, словно золотая стрела Купидона.

Почему он решил сделать жене подарок? Лео понятия не имел. Он даже не знал, нужен ли ей новый микроскоп. Просто иногда представители мужской половины человечества приносят домой красивые блестящие вещицы, а в сердцах их пылает огонь надежды.

Микроскоп и бесчисленные принадлежности к нему лежали в роскошном футляре красного дерева. Положив футляр на стол в кабинете, Лео пересек комнату, чтобы налить себе бокал бренди.

— У вас найдется свободная минута? Мне нужно поговорить с вами.

Лео удивленно обернулся. Брайони стояла в дверях кабинета, одетая в синий шелковый жакет с юбкой, костюм, в котором она обычно ходила на работу в больницу. Вот только время было весьма необычным: Лео не помнил, когда в последний раз видел жену дома в середине дня.

— Конечно, — отозвался он. — Могу я предложить вам что-нибудь выпить?

Брайони отказалась и опустилась на стул возле письменного стола.

— Вы не хотите присесть?

Лео уселся напротив жены по другую сторону стола.

Брайони неподвижно застыла, лицо ее казалось бледным, губы сжались в тонкую линию, под глазами залегли тени. От нее пахло каким-то незнакомым химическим веществом, не карболкой, чем-то другим, и к этому запаху примешивался резкий дух нашатырного спирта. И все же Лео радовался возможности быть рядом с женой, снова разговаривать, как когда-то.

Прежде чем заговорить, Брайони положила руки на стол и сплела пальцы.

После первой же фразы ее речь показалась Лео набором случайных слов, выхваченных из Оксфордского толкового словаря. Он следил за движениями ее губ, чувствуя, как от звуков ее голоса вибрируют барабанные перепонки, и сознавая лишь, что Брайони задумала столкнуть его в бездну.

Потом он встал из-за стола, подошел к окну и, достав из кармана часы, откинул крышку. Какая-то часть его существа не могла побороть нелепое желание свериться с часами, увидеть, сколько времени понадобится Брайони, чтобы доказать, что их брак обернулся чудовищной ложью. Но определить время оказалось не легче, чем читать по-этрусски: значки на циферблате расплывались, стрелки дрожали. Оставалось лишь смотреть на часы, часы, подаренные ему Брайони по случаю помолвки, с выгравированной на крышке надписью: «Любовь терпелива. Любовь добра».

В нем не осталось ни терпения, ни доброты. Он едва сдерживался, чтобы не затащить Брайони наверх, в спальню. Там она могла бы пожаловаться столбику кровати на грубость мужа.

Наконец она замолчала. Лео поднял голову.

Брайони выжидающе смотрела на него.

— Могу я рассчитывать на ваше понимание и поддержку? — Она встала и одной рукой оперлась на стол, другой — на футляр с микроскопом.

Лео подошел к столу, подвинул к себе футляр, раскрыл замки, откинул крышку и принялся собирать прибор. Затем отступил на шаг. Микроскоп казался настоящим произведением искусства и обещал прослужить не один десяток лет.

Окинув прибор недоуменным взглядом, Брайони подняла глаза, зеленые, как трава в дождливое лето.

— Так могу я рассчитывать, что в этом вопросе вы меня поддержите?

И Лео с изумлением понял, что эта женщина недостойна его дара. Брайони не заслуживала ни микроскопа, ни того терпения, с которым он пытался пробудить в ней чувственность. Ему не стоило жениться на ней: великое таинство брака не для таких, как она.

— Конечно, — кивнул он. — Можете не сомневаться, я согласен.

Приглядевшись, Лео различил плечи и очертания рук Брайони. Неподвижная, скованная смущением, она возвышалась над ним, обнаженная, похожая на русалку, выброшенную волнами на берег. В свете звезд ее гладкая кожа отливала голубым. Черные волосы рассыпались сверкающим водопадом, скрывая округлости груди и затеняя лицо.