Не в праве на ошибку (СИ)

Как-то слишком много этой самой тишины на сегодняшний вечер, как по мнению Гермионы. Девушка могла поспорить, что за время своего пребывания в логове Пожирателей научилась различать десятки оттенков тишины. Тишина могла быть устрашающей, интригующей, порой – даже уютной и тихой, спокойной, но так бывало лишь в те редкие моменты, когда Тёмный Лорд отправлялся куда-то по своим делам, перед этим послав почти всех своих слуг выполнять его мелкие и не очень поручения.

Сейчас же повсюду была тишина, не предвещающая ничего хорошего. Но не для них, а для магглов, даже не подозревающих, какая опасность их поджидает.

Малфой зябко поёжился и выдохнул почти неслышно:

— За нами следят?

Слова, как острый нож, на мгновенье пронзили тишину, но та была слишком вязкой, чтобы это принесло ей какой-либо урон.

—Нет. – качает головой девушка, на секунду прислушавшись к своим ощущениям. По правде говоря, хоть ей и не удалось окончательно взять крестраж с его кровожадностью под полный контроль, но остальные плюсы своего положения девушка обнаружила и научилась ими пользоваться. Например, девушка начала замечать, что если она сконцентрируется, то вполне сможет найти месторасположение Пожирателей и узнать их личность. Ещё ей неплохо удавалось чувствовать Нагайну – хотя Блэквуд и сделала это в первый раз лишь случайно. Причём сразу в двух спектрах: как крестраж и как фамильяра Волдеморта. Его она тоже ощущала, но старалась не тянуться к этой связи. И, о Мерлин, как это было сложно! Крестраж – это кусочек души, а любая Душа хочет быть цельной – и не важно, что думает по этому поводу её обладатель – поэтому часть Души Тёмного Лорда, что находилась в девушке, предсказуемо тянулась к Волдеморту. – Но стоит быть осторожными. Пойдём.

Далеко впереди от них к небу взметнулся дым, где-то справа, будто гром, грянул взрыв, а слева до них доносились жуткие крики и сумасшедший смех – Пожиратели Смерти развлекались на полную катушку, не задумываясь над моралью и не мучаясь совестью.

«Хотела бы и я так…» - мимолётно подумала Гермиона и тут же устыдилась этой мысли. Совесть – это, наверное, последнее сдерживающее влияние крестража на неё обстоятельство.

Не успели они даже подойти к аккуратному небольшому домику, как их жертвы сами нарвались на охотников. Мужчина, видимо, отец семейства, поняв, что происходит что-то неладное, решил увести свою семью подальше отсюда, от греха подальше, но ему не свезло. В него, размахивающего охотничьим ружьём, попало заклинание Гермионы, спеленавшее его по ногам и рукам прочной верёвкой. Ружьё откатилось далеко в сторону, с тревожным звуком упав на землю.

Гермиона медлила, нацелив волшебную палочку на беззащитных теперь уже людей. Она понимала, что это и будет её точкой невозврата – убить невинных. Но по другому поступить было бы нельзя. Авада, как знак милосердия? Вряд ли. Однако, попади они в руки других Пожирателей, так легко им не отделаться. Пыточное заклятие ещё никто не отменял.

— Мы можем этого не делать. – тихо сказал Драко, заметив, что девушка замешкалась. – Он ничего не узнает.

Она лишь покачала головой, всматриваясь в заплаканные лица двух ребятишек и их матери. Лица окутанного верёвками и упавшего наземь главы семейства она не видела, но даже страха этих троих хватало, чтобы привести кусочек Души Волдеморта в восторг, а её в странное оцепенение. В глубинах сознания Гермионы, да и Души в общем-то тоже, сейчас происходила жестокая борьба между ей прежней и ей теперешней. И теперешняя она неотвратимо побеждала, но и прежняя она не отступала. Упрямо, как и всегда. Даже забавно.

Однако, Тёмный Лорд… ему ничего не стоит узнать. Сейчас ей нельзя подставляться, не тогда, когда она узнала, что Гарри в такой же ситуации, что и она. Ну, почти. Да и Малфой… Подставлять Слизеринца не хотелось.

Драко вдруг посмотрел на неё со страшной решимостью. Ему не хотелось становиться свидетелем того, как очередная часть его Гермионы разобьётся на кусочки, которые уже не склеить никогда.

— Я… я попробую сделать это сам.

— Драко…

— Что, Грейнджер? – он неосознанно называл Гермиону по её бывшей фамилии. – Мы оба знаем, что ты умеешь убивать. Мы оба знаем, что сейчас для тебя это будет более, чем легко. Только не говори, что это не так, я ведь всё прекрасно понимаю. Но потом ты опять будешь корить себя. К тому же, думаю, Тёмный Лорд хотел бы… хотел бы проверить и меня тоже.

Малфой, даже не замечая, как девушка смешалась при звучании фамилии её приёмных родителей, навёл дрожащей рукой свою волшебную палочку на плачущую женщину, что тревожно прижимала к себе своих детей, не позволяя им даже смотреть на странных людей в странных чёрных длинных одеждах и страшных серебряных масках. По правде говоря, он не был готов убивать. Возможно, он слишком слаб, чтобы отобрать чужую жизнь, став вершителем чей-то судьбы, но это было для него слишком. Однако, он всё равно пытается переступить через себя, и всё ради той, что никогда не сможет понять причину его жертвы.