Не устоять!

– Ваших арендаторов, – вежливо поправила его она. – Посевы смыты ливнями и… Найджелу нужен был новый фаэтон. – От воспоминаний о самодовольной глупости брата у нее сжало горло, и девушка едва не поперхнулась. – Новых семян фермерам мы поставить не смогли, так что пришлось понизить ренту. С тех пор больше половины арендаторов покинули эти места.

Какое-то время Рейф молча смотрел на нее.

– И сколько мы… я должен?

– Сто восемнадцать фунтов. Он растерянно моргнул:

– Сколько, простите?

– Могло быть и хуже, – утешила его Фелисити, в первый раз благодарная судьбе за то, что беды, свалившиеся на Фортон-Холл, легли на еще чьи-то плечи.

– Это как? – скептически поинтересовался Рейф.

– Если бы вы родились в бедной семье, – улыбнувшись, пояснила она.

И сразу поняла, что сказала что-то не то. Лицо Рейфа окаменело, он молча развернулся, широким шагом двинулся вперед и исчез за углом дома. Чуть позже он, верхом на Аристотеле, выехал на дорогу и поскакал к лесу. Фелисити собрала пустые кружки из-под лимонада и отнесла на кухню. Можно было не сомневаться: Рейф сильно пожалел о своем отказе от предложения графа. Семьдесят тысяч соверенов увезли бы его немыслимо далеко от порушенного Фортон-Холла, да и от нее тоже.

– Черт с ними со всеми, – пробормотала мисс Харрингтон, забыв о хороших манерах, и без сил опустилась на стул.

Он ведь прежде упоминал о своих неладах с отцом и о том, что брать у своей семьи деньги ему глубоко претит. И тут она почти в открытую посоветовала ему попросить любимого папочку помочь средствами. Да, умом Фелисити сегодня не блистала.

Еще сильнее ее волновало другое. Как она заметила, Рейф поскакал в сторону поместья Дирхерста. А что, если он отправился сообщить графу, что передумал?

– Боже! – Она вскочила на ноги так стремительно, что едва не опрокинула стул. Уже на пороге Фелисити остановилась. Поместье Фортон-Холл принадлежало Рейфу. Как бы она ни любила эту усадьбу и как бы в ней ни нуждалась, прав на нее у нее не было.

И больше не будет.

Глава 8

Рейф с размаху грохнул кулаком по столу и испытал неподдельное удовольствие, когда солиситор от неожиданности чуть не свалился со стула.

– Никаких предложений?

Джон Гиббс осторожно прочистил горло.

– Да, сэр. Никаких. – Он нервно перебрал бумаги у себя на столе. – Даже ни одного запроса не поступило.

– Я понимаю, что просил вас по возможности ничего не афишировать, но хоть какое-нибудь сообщение вы сделали?

– Конечно, сэр, конечно! Просто так уж получается, время не совсем подходящее, да никто и…

– Черт подери! – Рейф откинулся на спинку стула. – Значит, ничего?

– Ничего, сэр.

С каждой секундой предложение Дирхерста выглядело все привлекательнее.

– Давайте напечатаем объявление в газете, – решил наконец Рейф. – Никакой цветистости пусть Фортон-Холл привлекает… уютом. И Бога ради: не упоминайте моего имени.

Солиситор выглядел озадаченным.

– Сэр, я не совсем понимаю. Ваше право на владение поместьем больше никоим образом не может подвергаться сомнению, и, если совсем откровенно, Фортон-Холл в таком состоянии, что фамилия Бэнкрофт может быть главной приманкой для возможных покупателей.

Рейф вздохнул:

– По всем вопросам пусть обращаются к вам, хорошо?

– Как пожелаете, сэр. Ах да, придется заплатить вперед за объявление.

Рейф пристально посмотрел на него.

– И сколько нужно?

– Неброское объявление стоит двадцать шиллингов. В неделю.

Ругнувшись сквозь зубы, Рейф извлек из кармана горсть монет и шмякнул на стол мистера Гиббса.

– И помните, Гиббс, мне нужно, чтобы о Фортон-Холле создалось впечатление как об уютном и приятном месте.

С этими словами Рейф поднялся.

– Да, сэр.

Рейф вышел на мощенную булыжником улицу и свистнул, подзывая Аристотеля. Жеребец, цокая копытами, всю дорогу до заведения миссис Денуорт держался левого плеча хозяина. Запас свежих персиков, которые обожала Лис, в усадьбе закончился и надо было его пополнить. Гиббс был прав в отношении того, что его имя наверняка привлекло бы покупателей. Рейф поначалу и намеревался воспользоваться фамилией Бэнкрофт, однако теперь многое переменилось. Ему хотелось продать поместье тому, кто его действительно оценит по достоинству, а приобретет только потому, что оно принадлежит одному из членов семейства Бэнкрофт. С чего это он вдруг так озаботился будущим благополучием усадьбы, Рейф и сам до конца не понимал.

– Сам черт ногу сломит, – пробурчал он, и Аристотель презрительно фыркнул на эту тираду. Скорее всего даже конь знал больше своего хозяина.

Рейф взъерошил рукой волосы. Бессмысленно было отрицать очевидное: судьба обеих леди Харрингтон была ему небезразлична. Глупость их брата отнюдь не являлась его, Рейфа, оплошностью. Просто получилось так, что, кроме него, им не на кого было положиться.

– Добрый день, мистер Бэнкрофт, – поздоровалась миссис Денуорт, едва он перешагнул порог лавки.

– Добрый день. Погодка стоит что надо.