(Не)уДачное лето

– Не боишься! – подбодрил Дашку стоявший тут же товарищ Мико. Не изменяя привычке, могучий гражданин Конго положил руку на плечи Даше и прижал девушку к себе.

Поведение африканца, не упускавшего случая обнять всякую белокожую девушку, Дашку всегда раздражало. Она дернулась, чтобы высвободиться. Однако в последний момент предусмотрительность вынудила девушку смириться с положением. Африканец был своеобразным, но безобидным и отзывчивым. И гражданином Конго! Не стоило портить отношения с тем, кто мог оказаться полезным в Самом Крайнем Случае.

– Да, ладно тебе киснуть, Дарья, – тем временем поддакнул сокурснику Лешка. – Пойдем лучше в кафешке посидим. Погода замечательная! Я угощаю…

Даша тряхнула головой и все-таки высвободилась из неуклюжих объятий африканского великана.

– Сегодня я – пас. Мне домой надо. Предки и так ругались, что не с первого раза сдала. Даже боюсь представить, что скажут, когда узнают, что я и пересдачу завалила.

– Не говорить их! – посоветовал товарищ Мико, и его могучий голос эхом разлетелся по длинному пустому коридору. Словно рык льва по африканским просторам!

– Я бы с радостью не сказала, – «мукнула» Даша, совсем сникнув, – но отец не спрашивает. Сразу зачетку требует, и уже не отвертеться.

– Эх, Дашка, Дашка… Ну, ты если что…

– Отстань, Глебов! Я уже сказала, что между нами ничего быть не может!

Дверь за спиной скрипнула и в коридоре показался белый, как призрак, везунчик Збиров.

– Ты – чудо, Дарья! – восторженно зашептал он. – Потапов так возмутился твоим поведением, что даже не взглянул на мой билет! Я ему про Ледовое побоище с три короба наплел – он так и не заметил, что у меня про Курскую битву вопрос был!

– Ну, хоть кому-то радость, – вздохнула Даша.

Попрощавшись с сокурсниками, она побрела в деканат. Узнала про пересдачу в августе и взяла документы для практики, которую предстояло пройти в то же время.

– Да ты не волнуйся! Кирилл Олегович ворчливый, но по его милости еще никого не отчислили. Нервы трепет, но троечки со скрипом ставит всем: понимает, что вы технари, и вам эта история России только для общего развития нужна, – заверила секретарь кафедры.

Даша помогала ей прошлым летом, во время производственной практики на первом курсе. Кажется, ее звали Юлей, но расстроенная Орлова не бралась утверждать это с абсолютной уверенностью.

На пути к выходу Дашу угораздило вновь столкнуться с профессором Потаповым.

– Простите, – запоздало обронила девушка.

– От вас никаких извинений не приму! – совершенно серьезно заверил ее Кирилл Олегович и для убедительности добавил: – Прощайте!

– По крайней мере, из-за этой истории я впишу свое имя в историю института, – вздохнула Даша, глядя на его потертую спину.

* * *

Дмитрий Егорович изучал разворот зачетки. Изучал долго и пристально, ни на миг не отрывая взгляда от таблицы, словившей в свою сеть второго синего лебедя. Даша стояла перед отцом по другую сторону кухонного стола, виновато потупив взор. Ничего другого она сейчас сделать все равно не могла. Оправдываться и уверять, что все исправит, было бессмысленно. Необходимость этого была очевидна.

– М-да… – наконец протянул Дмитрий Егорович, захлопнул зачетку и швырнул на столешницу.

Книжка заскользила по гладкой поверхности, даже не думая тормозить перед краем. Даша дернулась, подставила руки и умудрилась поймать ее уже в полете.

– Забыла прокричать еще: «Халява приди!» – недовольно поджав уголки губ и едва сдерживая рвущееся наружу бранное слово, хмыкнул отец.

– Это уже поздно, – справедливо заметила Дашина мама.

Ирина Андреевна стояла спиной к мужу и дочери у рабочей поверхности между плитой и раковиной. Ловко орудуя ножом, она шинковала капусту для борща и старалась не думать о грустном, потому что плохие мысли могли испортить блюдо. Но думать не получалось. Даша видела, что мама не разозлилась, но сильно расстроилась из-за ее оценки.

– И что ты теперь планируешь делать? – спросил Дмитрий Егорович.

– Ну… Пересдача в августе, так что буду готовиться, пока есть время, – ответила Даша.

Про угрозу Потапова она решила не упоминать. Незачем было родителям об этом знать. Да и самой не следовало напрасно бояться. Пусть на забывчивость профессора надежды не было, но можно было не оставить ему шансов: выучить все и ответить так, чтобы он не смог не поставить положительную оценку!

Пока Дашка размышляла, Дмитрий Егорович тоже не терял даром времени. Дашка поймала на себе взгляд отца, и от выразительного прищура по спине девушки пробежали мурашки. Дмитрий Егорович что-то задумал! Дашка метнула взгляд в сторону мамы, но та не видела происходящего, сосредоточенно обрезая кочерыжку. На помощь с ее стороны рассчитывать не приходилось.

– И как же ты будешь готовиться?

– Учить.

– Зубрить?

Даша вздохнула.

– Ну, да. Это же не математика. Тут одним пониманием не отделаешься…

– И ты уверена, что сможешь все вызубрить в таких, – отец окинул взглядом небольшую светлую кухоньку, – условиях?