Не трожь Техас! (ЛП)

– Давай я закончу, а ты налей себе кофе. – О’Коннор смел оставшиеся осколки в совок, который держала Никки.

– Хорошо. – Она выпрямилась.

Даллас пошел за ней к мусорному ведру, куда она вытряхнула совок. Никки убрала совок обратно в кладовку, и детектив подал ей метлу. За дверью гавкнул Бад.

О’Коннор впустил любимца внутрь, и тот, виляя телом от носа до хвоста, направился прямиком к Никки.

– Ты ему по-настоящему нравишься. – Даллас достал две чашки из шкафчика.

Никки опустилась на колени, и Бад подошел к ней, радостно свесив язык.

– Мне он тоже нравится. – Она погладила требующего внимания песика, и, будь О’Коннор проклят, если не почувствовал себя таким же охочим до ласки, как Бад. Он тяжело сглотнул.

– Какой тебе кофе?

– Хорошо бы черный. – Никки поднялась.

Даллас подал ей чашку. Они отпили по глотку, поглядывая друг на друга поверх ободков. О’Коннор сбился со счета, сколько раз он чуть не нарушил данное обещание и не коснулся Никки.

Прошлой ночью, когда она вышла из ванной, благоухая зубной пастой и разомлевшей женщиной, ему до боли хотелось прижать ее к себе и вкусить мятный вкус губ. И когда они посреди ночи разговаривали, он умирал от желания сдернуть ее с дивана и отнести в свою постель.

– В офисе у нас всегда есть пончики, – сказал Даллас. – Принести тебе один?

– Только кофе. – Она прижалась губами к краешку чашки. – Вкусно. Спасибо.

Детектив продолжал пялиться.

– Спина сильно болит?

Никки оглянулась на Бада.

– Да нет, все в порядке.

Даллас засмеялся.

– Что? Твоя бровь тоже скачет, когда сочиняешь?

Никки подняла на него глаза и широко улыбнулась.

– Диван не так уж плох.

– Сегодня я на нем посплю.

– Наверное, сегодня мне лучше поехать домой.

Детектив хмуро посмотрел поверх чашки.

– Пока рано возвращаться. – Только он сомневался, что его больше волновало: безопасность клиентки или нежелание ее отпускать. – Я сдержал слово и не распускал руки.

– Я не могу остаться навсегда.

– Я не прошу навсегда. – Он поставил чашку на столешницу.

Наивные голубые глаза смотрели прямо на него.

– Тогда о чем ты просишь?

Внезапно Даллас засомневался, о чем именно они говорят. В мозгу всплыла установка «не будем загадывать», которую он постоянно себе впаривал, но сейчас она не годилась.

– Я просто не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

В глазах Никки промелькнуло нечто похожее на разочарование. Черт, а что она хотела от него услышать?

– Сегодня я открою галерею. По пятницам хорошие продажи, – сказала Никки, роняя слова, будто старалась выбраться из неловкой ситуации.

– Я не уверен, что это хорошая идея, – заметил Даллас.

– Но ведь день на дворе.

– Тебе показать для сравнения статистику по преступлениям, совершаемым в дневное время и ночное? – поинтересовался детектив, испытывая отвращение к собственному покровительственному тону. Но разве плохо, что он не хочет, чтобы Никки убили прежде, чем он докажет ее невиновность?

– Я не собираюсь заползать в нору и прятаться, – возразила упрямица.

О’Коннор помрачнел и, поскольку понимал ее душевное состояние, постарался умерить свой тон.

– Кроме тебя там кто-нибудь будет? Я бы составил тебе компанию, но меня ждут кое-какие дела.

– Магазины по обе стороны от моего открыты. С владельцами я знакома. Собственно говоря, они оба присылали мне голосовые сообщения.

– Они не были открыты, когда напали на Эллен?

– Нет. Они закрываются раньше галереи. Но сегодня я закрою магазин в пять, а не в семь.

С этим он не мог поспорить.

– У тебя же остался в мобильном мой номер?

Никки кивнула.

– Теперь станешь отвечать на мои звонки? – поинтересовался Даллас.

– Если не буду занята с покупателем.

Их взгляды снова встретились.

– Я приеду, как только освобожусь. Вечером сходим куда-нибудь поужинать.

– Это необязательно.

– Мне так хочется. Ты не против?

Никки колебалась.

– Нет.

Судя по возникшей паузе и голосу Никки, она переживала ту же внутреннюю борьбу, что и сам Даллас относительно того, к чему все это ведет. Тот факт, что он хотя бы допускал подобное развитие событий, вызывал у него желание оставить на плиточном полу кухни дымящийся след.

– Я позвоню тебе. – И отправился в офис.

Никки наблюдала за его уходом. Сердце пустилось вскачь. Неужели она только что согласилась с ним поужинать?

Угу, согласилась. Но не поэтому ее сердце так бешено стучало. Никки понимала, что, если пойдет на ужин с Далласом, а затем он привезет ее обратно сюда и сделает хотя бы крошечный аванс, то ее можно будет брать голыми руками. И, возможно, ему даже не придется делать этот аванс; вполне возможно она сама его сделает. Достаточно вспомнить, как прошлой ночью она чуть не пошла за ним в спальню.

Это действительно такое плохое решение? Разве все подряд – Эллен, даже ее бабушка – не твердили Никки, что пора прекратить так серьезно относиться к собственной жизни и просто хорошенько оттянуться? Ладно, в данный момент в ее жизни царит совершенный кавардак, но если посмотреть на незапланированную интрижку как на средство борьбы с возникшим кризисом, неужели это будет так плохо?

Никки взглянула на Бада и плюхнулась задом на диван. Пес вскарабкался ей на колени и уткнулся носом в шею.