Не трожь Техас! (ЛП)

– Чтоб тебя! – Никки прислонилась к двери. Открыв глаза, она осознала кое-что еще – в галерее горел свет. Она отчетливо помнила, как выключала его перед уходом.

Взгляд метнулся на пол, и мышцы живота инстинктивно напряглись, опасаясь нового приступа тошноты.

Но… ее не замутило.

Кровь исчезла.

Что же… Как?…

Никки потянулась к дверной ручке и, когда та повернулась в ее руке, поборола желание убежать. Вместо этого она достала из сумочки перцовый баллончик и шагнула внутрь.

В воздухе витал запах какого-то сильного чистящего средства. Кто же?…

Заработал кондиционер. Никки мертвой хваткой сжала баллончик. Она посмотрела на картины и убедилась, что ничего не пропало – хотя, вряд ли вор занялся бы уборкой, чтобы затем обчистить галерею.

Но тут послышались шаги.

Никки мгновенно вспомнила рассказ Эллен о том, как она заметила чье-то присутствие в галерее.

Никки прислушалась к шагам, доносившимся из коридора, который вел к кабинету в задней части здания.

Взгляд метнулся к входной двери. Незаметно добежать не получится, поэтому Никки попятилась к стене, чтобы не сразу попасться на глаза. Шаги приближались.

Топ. Топ. Топ.

Именно это чувствовала Эллен? Сердце колотилось так громко, что эхом отдавалось в ушах. В мозгу вспыхнули кровавые картины.

Шаги звучали все ближе – почти рядом с Никки. Паника брала верх. Держа палец на распылителе, Никки резко развернулась, брызнула, завопила и опрометью понеслась к выходу.

***

– Есть кто дома? – Даллас вошел в отцовский коттедж. Пахло не так. С тех пор, как Даллас вышел из тюрьмы, дом пахнул иначе. Дело не в том, что присутствовал какой-то аромат. Не хватало определенных запахов. Больше не пахло лимонным освежителем воздуха или только что вынутым из духовки печеньем. И больше не пахло мамой.

Не увидев на пороге отца, Даллас испытал мимолетное желание вернуться в машину и поехать в Парк-Нолл проведать Никки. Ему потребовалось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не направиться туда прямиком из полицейского участка. Что если домовладелец не починил замок? Что если Даллас был прав, и кто-то за ней охотится?

Он шесть раз звонил Никки. Оставил пять сообщений, и все остались без ответа. И не потому, что она оказалась в опасности, просто не хотела с ним разговаривать.

«Ты пытался. Она не хочет тебя видеть. Оставь ее в покое». Мудрые слова брата проносились в голове.

К Далласу вернулись почти те же слова, которые он говорил Тони насчет Ли Энн. Брат, наверное, ума лишился, собравшись переехать обратно домой в то время, как его жена потребовала развода. Но разногласия между Ли Энн и Тони отличались от неприятностей младшего О’Коннора. И Тони был прав – Даллас не мог навязать Никки свою помощь. Но ему нужно вернуть ей ключи. И как только Остин отдаст ему ключи, он так и сделает. Даллас дважды звонил Остину, проверяя, как продвигается уборка, но приятель ни разу не ответил. Поэтому, в ожидании ответа от Остина, он почувствовал себя обязанным поужинать с отцом.

Даллас прошел вглубь родительского дома. Отец сидел в старом кожаном кресле и смотрел телевизор. Только вот экран был черным. Он его даже не включил.

– Пап?

Отец подскочил, словно перед этим пребывал в некотором оцепенении.

– Даллас. Ты рано.

Даллас заметил четыре банки пива на журнальном столике. Когда мама была жива, она разрешала отцу шесть бутылок в неделю. Вне всякого сомнения, сейчас его норма была превышена.

– Уже половина седьмого, пап.

– Ох, должно быть, я задремал. Сейчас разожгу гриль. – Проходя на кухню, отец оглянулся через плечо. – Ну, расскажи об этом новом деле.

Отец шел не раскачиваясь, значит, пьяным не был, но горькая правда поражала. Он был одинок. Даллас практически ощущал этот дух одиночества. Конечно, отец имел возможность видеться со старыми приятелями, но Даллас помнил, как он однажды рассказывал, будто все его друзья только и делают, что жалуются на своих старушек. Неужели они не понимают, что его отец отдал бы все на свете, чтобы его старушка была сейчас дома?

Даллас видел фотоальбомы на журнальном столике. Отец этим занимался весь день? Просматривал фотографии и горевал? Чувство вины ударило под дых. Он так глубоко погряз в собственном горе, что даже не заметил, как сильно страдает отец.

Даллас приблизился к кухне.

– Может, вместо готовки прогуляемся на свежем воздухе? Мне нужно забрать ключи и кое-кому их завезти, а потом можем заехать в твою любимую закусочную и побаловать себя ребрышками.

Отец помолчал.

– У тебя найдется время?

Даллас кивнул. Время он выкроит.

– Ага.

Весь путь до машины отец тараторил, как долго он не пробовал ребрышек, и как здорово придумал его сын съездить куда-нибудь поужинать. Даллас только собирался завести двигатель, как зазвонил его мобильник. Сердце наполнилось надеждой, что это Никки решила ответить на его звонки. И пусть О’Коннору не хотелось унижаться в присутствие своего старика, выпрашивая прощение, это его не останавливало.

– Извини, – обратился Даллас к отцу и посмотрел, кто его вызывает.