Не тот вариант... (СИ)

— На что? — не понял Константинов. — Если не ошибаюсь, ты свободна ото всех обязательств передо мной. Если надумала развод…

— Не дождешься, — прервали его в достаточно грубой манере. — Мы с Филиппом собираемся во Францию.

Глубокомысленное молчание. По всей видимости предполагалось, что он сейчас должен точно понять, к чему заведен разговор? Оригинально, учитывая, что сам визит Петровой стал полной неожиданностью, вызвавший массу вопросов.

— Рад за вас, — выдерживая абсолютно ровный тон, обронил Алексей. — От меня ты чего хочешь? Благословения? — а вот от соблазна съязвить не удержался.

— Мне Никиту надо вывезти, — а вот тут, действительно, стоп — приехали. — Без разрешения второго родителя сделать этого невозможно. Мы всё сделали. Тебе надо только подписать.

Какое-то время Алексей задумчиво смотрел на документы в руке жены. Вот такого развития событий точно, не предполагалось. А если сейчас подпишет хоть одну бумагу… Тут и без адвоката ясно, чем всё завершится.

— Оля, ты меня совсем за идиота принимаешь? — сохранять даже видимость доброжелательности не собирался. — Никакого разрешения я давать не буду. Ты сейчас, здесь, дома нам видеться нормально не даешь…

— Кто тебе не дает прилетать во Францию?

— Оля, я всё сказал.

Резкость в тоне должна была бы остановить Петрову. Будь она нормальным человеком. Впрочем, не исключено, что преследовала и собственную цель в данном случае. Сорвись сейчас Константинов, и появится еще одна причина заявить о нем, как о психопатической личности, с которым ребенка оставлять категорически нельзя. И когда дело дойдет до суда… Вот тут опекунские службы точно выступят на стороне матери. А допустить подобного не имел права…

— Уверен? А если я соглашусь на развод?

— Я сыновьями не торгую, — снова отреагировал резко. — Развод ты мне и так дашь. Адвокатам, правда, работу усложнишь, но да ладно. Переживут. И дальше что? — поинтересовался он, когда Петрова остановилась почти в плотную. — Оля, твои чары не действуют давно, — спокойно, наблюдая за тем, как её губы приближаются к его, усмехнулся. Поцелуй… или, вернее сказать, его попытка… Она сама положила его руку себя на бедро… Он знал её запах, её вкус. Он знал её всю. Но… Ни один мускул не дрогнул. Перегорело?.. Странно, но вдруг понял, что пожара и не было никогда. Было удачное манипулирование с ее стороны. Его взглядами на жизнь, желаниями, отчасти — скрытыми, а под занавес — ребенком. — Всё? — одновременно с прозвучавшим вопросом, без стука (мог поклясться, что не стучали) открылась дверь его номера. И со словами:

— Алексей Петрович, жду вас… — на пороге застыла Лерочка… Выдав чудесное, — Ой, - кукольное создание захлопнуло за собой дверь.

— Вот так просто? К Константинову — без стука? — съехидничала Петрова, только теперь оглянувшись. — Интересно, это та самая «серая мышь»? — тон её звучал с откровенным пренебрежением к упомянутой особе. — Или птенчик из золотой клетки, желающий вырваться на волю? — а сейчас тон бывше-нынешней не понравился совершенно. — Папочка уже в курсе случившегося?

Недостающий пазл сложился. Как сразу не просчитал. А вот так — слишком далеко мадам обитала для случившегося. Искал заговор среди самого близкого окружения. А получилось вон как. На будущее не мешает иметь ввиду…

— Значит — ты, — надевая куртку, констатировал он вслух, тут же признавшись, — На другую думал. Оля, мой тебе совет, не лезь в мою жизнь, — и сейчас озвучена не просьба, а приказ. Подобного тона от Константинова слышать до сих пор не доводилось. — И подумай над моим предложением. Поверь, это лучший вариант из возможных. Я все равно получу развод и заберу сына. Но в таком случае, ты его вообще никогда не увидишь. Ребенку нужна мать, а не кукушка.

Прошлое осталось в прошлом. По крайней мере — с этой представительницей рода человеческого. И сейчас мог говорить спокойно. Без эмоций. Вообще — без каких-либо. Еще год назад, нет — теперь уже — чуть больше, подобного себе даже представить не мог. Эмоции зашкаливали, приведя в итоге к серьезному срыву.

— В каком смысле? — насторожилась Ольга. Хотя бы одна живая реакция за всё время общения. Видимо, действительно, затронул опасную тему.

— В самом прямом, — закончил он, открыв дверь и, посторонившись, жестом пригласив гостью оставить номер. — Которые детей своих подкидывают в чужие гнезда. Своего сына выбросить за борт я не позволю.

— То есть — документы ты не подписываешь… — подвела она верный итог их непродолжительной встречи. И, одновременно, уходя от далеко небезопасной для себя темы. Константинов ясно дал понять, что в курсе её прошлого. А то было совершенно не нужно для благополучного настоящего. Да и если тот поступок станет известен широкой общественности…

— Совершенно верно, — прерывая ее размышления, подтвердил Константинов. — Мой сын будет расти и воспитываться в той стране, где родился. Где живут его отец, старший брат, бабка с дедом, в конце концов. Так что, Оля, вопрос закрыт.

— В таком случае я сделаю всё, чтобы ты вообще потерял возможность видеть Ника.