Не такие, как все. Люди-феномены

Спустя какое-то время незашитый труп — какой в этом смысл! — отправили в больничный морг. А на третий день туда явились родственники умершей, чтобы похоронить её, безвременно ушедшую из жизни: ровно двух недель не хватило Клавдии Устюжаниной до сорокапятилетия! Трагедия усугублялась ещё и тем, что оставался сиротой её восьмилетний сын Андрюша. Накануне операции Клавдия Никитична, зная, что ей предстоит, привела в порядок все свои дела: официально поделила имущество и недвижимость между родственниками, уладила всё, что могло оказаться неудобным для кого-то в случае её смерти. И вот только кровиночку свою вынуждена была оформить в детский дом, потому что не нашлось желающих взять его в свою семью.

Клавдия Устюжанина

А о том, что ей уже не выжить, сумела Клавдия Никитична выведать окольными путями. За год до трагедии она обследовалась в больнице (до этого боли в животе беспокоили её уже более трёх лет) и получила от врачей уклончивый ответ: обнаружили-де доброкачественную опухоль. Такова уж тогда была метода — обманывать явно обречённых. Ей также сообщили, что её история болезни передана в онкологический диспансер. И Клавдия Устюжанина отправилась туда под именем своей сестры. И ей как родственнице поведали всю правду. Потому-то и приготовилась она к уходу из жизни.

Но случилось невероятное. Санитары, пришедшие за трупом Устюжаниной, который пролежал в морге трое суток, обнаружили вдруг в нём признаки жизни: она явно шевелилась, пытаясь сесть! Первая реакция даже у видавших виды медиков была вполне естественной: бросив носилки, они в страхе бежали из морга. Мыслимо ли?!! Трёхдневный труп, располосованный и незашитый после операции, ожил! Потом уже целая депутация в белых халатах, забыв о морозе, неодетой кинулась в страшный ледник.

Воскресшую Устюжанину бережно подняли на верхний этаж больницы, где всё завертелось каруселью. СПУСТЯ ТРОЕ СУТОК ВОСКРЕС ЧЕЛОВЕК! От одной только мысли об этом всех бросало то в жар, то в холод. Ведь это был не летаргический сон, не воскрешение после клинической смерти (длящейся 10 — максимум 28 минут). Разум отказывался верить в произошедшее.

Выписка из истории болезни К. Устюжаниной

Трое суток в ледяном склепе под лёгкой простынкой! В таких условиях даже богатырь попросту бы замёрз. А там пролежало мёртвое, разрезанное тело, в котором уже не существовало поджелудочной железы, а желудок и другие органы были изуродованы непобеждённой раковой опухолью. Замелькали грифы «секретно», затрещали служебные телефоны, оповещая Москву о странном происшествии. Оттуда последовал только один приказ: молчать! Этим, наверное, и объясняется странная реакция местных эскулапов и их решение о дальнейшем лечении «больной».

А сама виновница нежелательной для местных властей шумихи в это время медленно возвращалась к жизни. Больше трёх суток в её мозг не поступала кровь и тем не менее он ожил! Как вспоминала потом сама Клавдия Никитична, трудно, болезненно «отходила» голова. До конца своих дней не снимала она тёплой шали с головы — так чувствительна стала она к малейшим перепадам температуры воздуха. А хирургов больше всего потрясло абсолютное обновление желудочно-кишечного тракта: он стал у вчерашней раковой больной совершенно чистым и здоровым, как у новорождённого младенца. Разводя руками, врачи констатировали факт: да, случилось ЧУДО, необъяснимое современной наукой.

Как считала Клавдия Устюжанина, ей, бывшей «покойнице», здорово навредили студенты — ведь им разрешили «попрактиковаться» на мёртвом теле. Они разрезали ей горло и повредили голосовые связки. Вот как вспоминает о том времени после воскрешения сама Клавдия Никитична: «Через несколько дней, не зашив как следует горло и оставив свищ в боку живота, меня выписали домой. Громко говорить я не могла, поэтому произносила слова шёпотом. Когда я ещё находилась в больнице, мой мозг оттаивал очень медленно… Это проявлялось таким образом: например, я понимала, что это моя вещь, но как она называется, сразу вспомнить не могла. Или когда ко мне приходил сын, то я понимала, что это мой ребёнок, но как его звать, не могла сразу вспомнить. С каждым днём мне становилось всё лучше и лучше, хотя незашитое горло и свищ в боку живота не давали мне правильно есть. Когда я что-нибудь ела, то часть пищи проваливалась через горло и свищ.

В марте 1964 года я легла на повторную операцию для того, чтобы узнать о состоянии своего здоровья и чтобы зашили мне раны. Повторную операцию проводила известный врач Алябьева Валентина Васильевна. Во время операции я видела (проводилась она под местным наркозом), как врачи копаются в моих внутренностях, а, желая знать моё состояние, задавали мне различные вопросы, и я отвечала на них. После операции Валентина Васильевна в сильном волнении сказала мне, что в организме нет даже и подозрения на то, что у меня был рак желудка: всё внутри было, каку «новорождённого ребёнка«».