Не такая, как все

— А-а, ожерелье вдовушки, дело, которому выпало увенчать мою карьеру! Следуйте за мной, я предложил бы вам кофе, но эта чертова машина опять заартачилась.

Санджай не был уверен, что понял все из того, что сказал полицейский, и еще меньше он понимал, что вызвало у Пильгеса приступ дурного настроения. Он поплелся за ним в соседний кабинет и там сел в предложенное ему кресло.

— Итак, вы заменяете лифтера в доме номер двенадцать по Пятой авеню.

Послушно следуя советам Дипака, Санджай молча кивнул в знак согласия.

— Камеры наблюдения в здании засняли любопытные картины. На них видно, как вы покидаете рабочее место в двадцать минут первого ночи и возвращаетесь обратно только в шесть десять утра. Примерно то же самое происходит на следующий день: между полуночью и шестью утра вы отсутствуете. Где вы находились все это время?

— Спал.

— Я догадался. Где именно?

— В подвале, в чулане.

— А вот это странно, потому что камеры ни разу не зафиксировали вас в коридоре подвала. Следующей ночью вы не покидаете пост, но ведете себя необычно: каждый час на несколько минут выходите из здания. Я по натуре любопытен, поэтому не преминул заглянуть в ресторанчик напротив и обнаружил там камеру. Что же она показывает? Что вы переходили улицу и наблюдали за окнами дома с противоположного тротуара. Голубей на балконах считали, что ли?

— У вас есть доказательство, что ограбление произошло ночью?

— По словам миссис Коллинз, днем она отлучилась на пару часов, но грабители редко орудуют в разгар дня. Ваш дядя заверил нас, что запирает холл, прежде чем войти в лифт. Вы этого, судя по всему, не делаете.

— Неправда, я тоже так поступаю после возвращения последнего жильца.

— Камеры этого не подтверждают, что говорит не в вашу пользу.

— Какая пугающая терминология! Вы меня подозреваете?

— В доме сорок лет не было краж, это не мои выдумки, это утверждает ваш дядя. Но стоило там появиться вам, как произошла кража со взломом, пропало ожерелье. Впрочем, взлом — слишком сильно сказано, грабитель — настоящий Гудини, замки не пострадали. Сквозь стену он просочился, что ли? Или, может, располагает дубликатом ключей, как вы? Один из жильцов видел глубокой ночью в своей гостиной какого-то человека. Должен оговориться, что ввиду не вполне надежного состояния этого жильца судья потребовал бы провести анализы, прежде чем принять его показания на веру. Сомнительно, чтобы в его алкоголе обнаружили значительный процент крови… Но и вы хороши: соврали, что спали в подвале. Я так и не знаю, где вы пропадали. Если, учитывая перечисленное, я вас не задержу, то…

— Вы упрячете меня в камеру? — испугался Санджай. — При отсутствии против меня каких-либо улик?

— Улики пока что отсутствуют, чего не скажешь о ряде серьезных предположений. Поэтому в ожидании адвоката, который вас вызволит, вам придется познакомиться с гостеприимством нашего участка.

— У меня физиономия прожженного преступника? — с вызовом спросил Санджай.

— Милый мой, если бы такие физиономии существовали в реальности, мое ремесло значительно упростилось бы. Признаться, кое-что вызывает у меня сомнения… Чтобы навлечь на себя такую кучу подозрений, надо быть непроходимым болваном, а вы скорее хитрец…

Пильгес приказал Санджаю следовать за ним. Подозреваемому предстояло сообщить все свои данные и дать себя сфотографировать.

— Я думал, что виновного обычно выдает мотив.

— Ожерелье такой стоимости — чем не мотив?

— Что я, по-вашему, сделал бы с ожерельем?

— Скупщик краденого предложил бы вам половину цены. Поверьте, если бы я располагал такой суммой, то придумал бы, на что ее употребить. Сколько нужно трудиться лифтеру, чтобы заработать четверть миллиона долларов?

— Не знаю, как лифтеру, а мне не так уж долго.

Полицейский злобно зыркнул на Санджая и передал его двум сотрудникам в форме. У него сняли отпечатки пальцев, потом сфотографировали в профиль и анфас.

Санджай заикнулся было о своем праве на телефонный звонок, но полисмен молча запер решетку камеры.

Утренняя суматоха улеглась, и Дипак уже готов был перевести дух, когда завибрировал его телефон. Он вздохнул и поехал на девятый этаж.

— Вы не едете вниз? — спросил он ждавшую его Хлою.

— Не могли бы вы, уходя сегодня вечером, оставить этот конверт у вас на конторке, на виду?

Поблагодарив Дипака, она закрыла дверь. Он не стал задавать вопросов. Следующий час он не отрывал глаз от имени своего племянника на врученном ему Хлоей конверте.

В шесть часов вечера на углу Бликер-стрит и 10-й улицы остановилось такси. Из него вылез Сэм в сопровождении юриста фирмы.

— Повторяю в последний раз… — прошипел он, направляясь к полицейскому участку.

— То, чего вы от меня требуете, полностью незаконно!

— Будет незаконно, если вы не справитесь с вашей ролью.

— Поймите, я не адвокат!

— Но изучали право и теперь его практикуете. Или я не прав?

— Это не значит, что…