Не так древен Рим, как его малюют

Думается, что историкам просто не пришло в голову, что указанные разрывы надо заполнить чем-то вроде вставок из Средневековья, описывающих использование арбалета – тех самых вставок, которыми, кстати говоря, являлись сюжеты об изобретении арбалета в Древней Греции и Китае.

Вероятно, разрывы эти в силу привычки слепо доверять авторитетному мнению показались им вполне естественными. Думаю все же, что в таких вопросах здравый смысл предпочтительней авторитетного мнения. Ведь совершенно очевидно, что изобретен арбалет был как раз тогда, когда и получил распространение, т.е. в так называемое «Высокое Средневековье». Несколько раньше, может быть, за два-три века до этого, был изобретен лук и, стало быть, «каменный век», которым традиционно датируют время его появления на исторической сцене, непосредственно предшествовал этому самому «Высокому Средневековью».

Это, кстати, объясняет и «удивительный» факт использования каменных топоров в битве при Гастингсе.

2. История христианства: вырванные еврейские страницы

Афина была могущественной богиней. Она родилась

из головы отца своего Зевса, верховного бога. Афина –

порождение не плоти и крови, но блестящей мысли, и

потому сама блистательно прекрасна и достойна

преклонения.

Такой видятся мне и церковная история первого

тысячелетия, и большая часть классической литературы:

созданные умными головами, занимательные и

впечатляющие, достойные восхищения и эффектные.

Уве Топпер. «Великий обман. Выдуманная история Европы».

Уже этот простой пример расшатывает пьедестал под представлениями о том, что наши знания об истории человеческой цивилизации простираются глубоко в древность. Но есть вещи, которые могут вообще свести эти представления на нет. Имеются в виду вопиющие противоречия в истории «Западной Римской империи», указывающие на то, что последняя была бесцеремонно «срисована» с истории Византийской империи образца XI-XIII в.в. Выясняется, что спецоперация эта была проведена в рамках антиимперского сепаратистского движения, получившего название «крестовых походов». «Древность» «Западной Римской империи», обеспеченная многократной экстраполяцией в прошлое событий данной эпохи, послужила идеологическим подспорьем для атак на alma mater и, соответственно, для легитимизации папских притязаний на лидерство в христианском мире.

Выявляется все это в ходе сопоставления событий эпохи крестовых походов с более древними сюжетами, что было проделано мною в прошлой книге.⁶ Выяснилось, что отражением перипетий IV крестового похода явилась даже такая архаика, как «вавилонское пленение евреев».

Это еще не все. Сюжеты, сопутствующие этому походу, обнаружились и в будущем. Я имею в виду «авиньонское пленение пап» и процесс тамплиеров, ознаменовавшие собой появление обновленного папства и обновленного ордена тамплиеров – того самого, в «еретичность» которого нам так не хочется верить. Что же касается «авиньонского пленения», то выяснилось, что как раз ему была обязана своим происхождением легенда о «вавилонском плене».

Еще раз об этом в сжатом виде.

В результате сопоставления указанных копий вскрылась тщательно скрываемая связь между первоначальным папством и еврейством, переживавшим именно в ту пору (и никак не раньше) кризис своего могущества. Выявились и истинные цели крестовых походов. На самом деле ни о какой «защите христианских святынь» в том смысле, в каком нам это преподносится, не было и речи. Цель, которая преследовалась, была гораздо более прозаичной и подходящей для изобилующего разбоем и предательствами исторического контекста того времени. Это потом завоеванию придали характер помощи «братскому, христианскому» народу. На самом деле Константинополь должен был передать свое священство (а с ним и имущество, «золотой запас», если можно так выразиться) нарождающейся западной цивилизации, первенство в которой принадлежало тогда французскому королю.

Было ли папство заводилой в этом мероприятии – сказать трудно. Но то, что оно выступило в роли ренегатствующего «подельника» французской монархии, сомнению не подлежит. Ренегатствующего – это потому, что ему пришлось поступиться принципами и добиться расхождения своей религии с религией Империи, т.е. Византии, верным вассалом и частью которой оно до этого времени являлось.

Так современные сепаратисты стремятся любыми путями создать «национальные особенности» там, где их на самом деле нет. В ход идет любая зацепка – от выпячивания языкового своеобразия до перевода стрелок на часах, чтобы даже в этом ничтожном аспекте исключить общность с ненавистным «Старшим Братом».

В данном случае мы имеем дело с выпячиванием конфессионального своеобразия.