Как и сказал коридорный, местный старший по режиму прибыл к Акбару буквально в течение четверти часа. Не чинясь, зашёл внутрь и устроился прямо на кушетке.
— Внешний вид бумаги, которую вам показали, никак не отменяет её правовых последствий лично для вас, — мягко возразил чиновник. — А мы — люди подневольные. Есть приказ — мы его исполняем.
— Если приказ незаконен, есть ли возможность его оспорить законным порядком? — Акбар, проследив за тщательно скрываемым взглядом посетителя, коротким движением снял с себя платиновую цепь (с медальоном в форме инкрустированной бриллиантами мечети) и так же быстро надел её на шею гостя. — Я с Востока, это просто подарок. Вас в любом случае ни к чему не обязывает.
Чиновник многозначительно кивнул и убрал «подарок» под одежду. Став богаче как бы не на половину дома в один момент.
— А у вас есть кто-то в нашей стране, кто может послужить источником правовой нормы для скромных служащих следственной тюрьмы? — серьёзно спросил местный. — Будем откровенны. Мне всё равно, чей приказ исполнять. Я любой исполняю только на «отлично». Но если у вас есть кто-то, обличённый хоть какой-то мало-мальски равноценной властью, я имею в виду ту невзрачную бумагу… — старший по режиму многозначительно посмотрел на Акбара. — И если этот «кто-то» не побоится отдать приказ о вашем освобождении, и — желательно — о взятии под его личную охрану…
— Бояться мне будет нечего? — выдал напрашивающееся на язык Акбар.
Собеседник в ответ молча прикрыл глаза.
Ситуация могла быть как ловушкой, так и чистой монетой.
С одной стороны, местные могли таким незамысловатым способом начать тянуть за кончики нитей, составляющих уже сети.
С другой стороны, насильно Акбару никто ничего не навязывал, инициатива исходила от него самого.
Ай, чего терять. Кому нужны сети без Акбара. Ну, то есть, конечно, кому-то, возможно, и нужны. Но Акбару, сгинь он в местных застенках, это будет уже совсем неинтересно.
— Я могу связаться с начальником секретариата Дома Виен? — караванщик решил не тянуть времени и зайти с козырей.
Упомянутая им семья входила даже не в первую двадцатку, а в первую пятёрку.
— Как мне представиться? Что передать? — мгновенно подобрался чиновник. — И как оговорить лично мою оплату с их стороны?