Не та игра

У Максима действительно не было ни детей, ни возлюбленной. Хотя полгода назад с ним случился короткий и бурный, так сказать, роман. С одной замужней дамой, которая написала заявление на своего ревнивого мужа, обвиняя его, как это модно нынче говорить, в домашнем насилии. С тех самых пор она периодически заглядывала к Максиму в гости и жаловалась на ревнивца. Но отношения между ней и Максимом были бесперспективны и ничего не несли, кроме вкусно приготовленного по случаю супа, снятого внутреннего напряжения и необходимости исповедоваться в прелюбодеянии.

Да, Максим ходил в церковь, верил в Бога и старался исповедоваться и причащаться минимум два раза в год — в Рождественский и Великий пост. Он периодически постился, изредка читал молитвы, любил русскую классику и латиноамериканскую прозу, современный фантастический роман, советские фильмы и авангардный джаз, за которым ему приходилось ездить в далекий Питер. Ещё он самозабвенно изучал криминалистическую литературу, увлекался астрономией, летом совершал пробежки, зимой катался на лыжах, любил по утрам выпить кофе, исправно посещал спортзал и бассейн, куда все сотрудники отдела имели бесплатный абонемент. Не любил пьянки, драки, шатание по местному супермаркету и комиксы. Охоту и рыбалку он тоже не любил.

Такое сочетание предпочтений и антипатий было не совсем типично для жителя Луча. По крайней мере, авангардный джаз здесь был точно не в ходу. Тем не менее в бытовом плане Минин не сильно выбивался из образа среднестатистического горожанина. Во всяком случае, он не играл в рок-группе, не участвовал во всяких литературных и игровых реконструкциях и не рубил разоблачающую правду-матку в местном чате на одной из социальных сетей. Это несколько сглаживало его пространную профессиональную характеристику и не давало Минину превратиться в глазах сослуживцев в конченого фрика.

Справедливости ради, стоит сказать, что в отделе полиции иногда все-таки ценили следственные таланты Минина. Не совсем искренне, но ценили. Это происходило, по меньшей мере, два, а то и три раза в месяц. Как раз в те моменты, когда он, согласно утвержденному графику, заступал на суточное дежурство в состав следственно-оперативной группы. Тогда следователь или оперативный работник, а иногда даже и эксперт просили Минина подстраховать их на выезде на какое-нибудь незначительное происшествие. Для этого всегда находилось множество убедительных доводов, большинство из которых сводились к загруженности на работе. Хотя основными причинами были все же лень и уверенность, что Минин все сделает как надо.

Максим понимал, что его просто используют, но позволял делать это. На должности участкового он не мог реализовать свой профессиональный потенциал даже на 50 % и старался компенсировать это при любом удобном случае. Он видел в этом прекрасную возможность набираться опыта и оттачивать мастерство. И, конечно же, приносить пользу обществу. К тому же ему нравилось, что прожженные опытом профессионалы обращаются к нему за помощью. Ведь он прекрасно проводил осмотры места происшествия, составлял фото-таблицы, отыскивал и изымал отпечатки следов пальцев рук, а иногда микроволокна, следы крови и даже запаховые следы. Мастерски упаковывал вещественные доказательства по делу и обстоятельно опрашивал нужных лиц. В общем, делал все то, что должны были сделать следователь, оперативный работник и эксперт. Только качественнее.

Так случилось и в тот день. В субботу 20 июня. Утром Максим Минин заступил на суточное дежурство, и практически сразу же в дежурную часть поступило три сообщения о почти криминальных происшествиях. Собственно такое количество происшествий было слишком много даже для целого дня. Довольно часто в Луче вообще не случалось ничего, требующего вмешательства опергруппы. Тяжкие и особо тяжкие преступления происходили здесь довольно редко, а убийства и вовсе были в диковинку, и если уж случалось что-то подобное, то весь город и особенно отдел полиции стояли на ушах.

Самыми распространенными преступлениями в Луче были кражи, побои и уклонение от уплаты алиментов. Реже — грабежи, мошенничества и причинение телесных повреждений, причем, как правило, тяжких. Хотя изредка случались и совсем экзотические преступления, например, изготовление и распространение порнографических материалов.

В этот раз все три сообщения были достаточно скромными. Настолько, что следователь, прознав о них, тут же решил перевалить бремя первоначальных следственно-розыскных мероприятий на Максима, сославшись на острую необходимость что-то там сделать по какому-то уголовному делу. Так Максим Минин и оказался втянутым не в свою игру, перевернувшую его жизнь с головы на ноги.