Не та игра

Святослав нажал сразу же на оба спусковых крючка, раздался оглушительный выстрел и дыма в атмосфере у дома заметно прибавилось. Игорь взвыл от испуга, но ружье не отпустил. Он резко дернул стволы в сторону, отчего Святослав вместе с ружьем повалился на землю, увлекая Игоря за собой. Ефим в это время уже лежал на земле, спасаясь от порции случайной картечи, а Алексей со всех ног бежал в дом. Один Максим, изначально чувствующий себя лишним в разворачивающейся драме, никак не отреагировал и остался стоять на месте с довольно глупым выражением лица.

Из-под крыши со всех сторон уже вовсю сочился густой белый дым. Слышался треск горящего дерева и звон бьющегося стекла. Алексей открыл дверь, и из веранды выкатился огромный грязно-серый клуб дыма, начавший медленно подниматься в белое небо. Алексей, не мешкая, нырнул внутрь.

Борьба Игоря и Святослава переросла в ту стадию, когда противники просто возятся на земле, не имея возможности одержать друг над другом верх. Ефим, удостоверившись, что цел и невредим, бросился на помощь Игорю и с разбега пнул Святослава по лицу, после чего присоединился к их возне. Наблюдая за происходящим, Максим отметил, что события развиваются слишком стремительно для его ушибленного мозга, который был не в состоянии быстро обрабатывать информацию и принимать своевременные решения. В настоящий момент Максима занимал вопрос, что ему делать: бежать или пока повременить.

И тут в доме произошел взрыв. На траву посыпались выбитые осколки оконного стекла и какие-то щепки. Наружу вырвалось огромное черно-белое облако, унося с собой надежды и рискованные проекты и пачкая ими белое небо. Ефим и Игорь с ужасом посмотрели на пылающий дом. Прижатый ими к земле Святослав наконец-то перестал сопротивляться и, безумно улыбаясь окровавленным ртом, силился посмотреть на плоды своих трудов. Охотничье ружье, которое против его воли впутали в людские разборки и уничтожение собственного пристанища, с потерянным видом валялось где-то в траве. Без патронов оно было никому не нужно.

При взрыве Максим, движимый условным рефлексом, выработанным им во время многочисленных занятий по тактико-специальной подготовке, прыгнул назад. Это заметно приблизило его к калитке, что он расценил как сигнал к действию. «Пора сматываться!», — подумал он и, вскочив, бросился к калитке.

Превозмогая жуткую головную боль и тошноту, наклонившись до Г-образной формы, бывший участковый полиции Минин несся вниз по дороге мимо удивленных жителей Коняево, которые с очень заинтересованным и деловым видом во множестве вывалились на улицу. Не обращая ни на кого внимания, движимый скорее инстинктами и глупостью, чем осознанным планом, он продолжал бежать до тех пор, пока его закрытая черепно-мозговая травма, возмущенная таким пренебрежительным к себе отношением, не решила о себе напомнить, выключив сознание. Как раз в тот момент, когда он выскочил на перекресток улиц и собрался уж было устремиться к автобусной остановке.

Его вновь окутала уже знакомая черная пустота. Он самозабвенно растворился в ней и не видел, как вокруг него стал постепенно собираться взволнованный народ. Тем более он не мог видеть, как его похитители были довольно грубо задержаны невесть откуда появившимися Александром и Медяным, вооруженными увесистыми деревянными брусками. Как к дому Ефима ошалело подкатили два вызывающе-черных микроавтобуса, из которых выскочили люди в военной форме, молниеносно блокировавшие улицу и захватившие придомовой участок. Как спустя несколько минут подъехали пожарная машина и карета скорой медицинской помощи.

Его бережно уложили на носилки крепкие руки бойцов одной секретной государственной организации и разместили в медицинском автомобиле, который тут же с включенными проблесковыми маячками помчался в госпиталь. Следом за ним укатил и один из тех двух микроавтобусов, на которых с опозданием всего на пару минут прибыли бойцы спецподразделения. Теперь в автобусе везли Ефима, Игоря и Святослава, обездвиженных пластиковыми стяжками и бесцеремонно сваленных в кучу в проходе у задней двери. Один из бойцов для надежности придерживал верхнего из задержанных ногой.

Пока Максима размещали на закрытом этаже военного госпиталя, у дома Ефима продолжался довольно интенсивный автомобильный трафик. Подъезжали и уезжали разные служебные автомобили. Из Луча были спешно вызваны начальники пожарной части и органа внутренних дел. На поляне у кладбища разбили большую палатку, в которой некий гражданин в довольно приличном костюме, скромной прическе и с непримечательным лицом, прибывший на место в седане представительского класса, провел быстрое и содержательное совещание, после чего должностные лица из Луча убыли к местам дислокации своих подразделений наводить порядок в служебной документации.