Не суждено быть сломленной

В квартире было тихо. Я была одна, и впервые за много дней защитная стена, которая всегда окружала меня, когда Зак и Брайан находились рядом, рухнула, и я почувствовала себя почти расслабленной. Я вышла из своей комнаты и направилась в ванную. Заперла дверь, хотя и знала, что Брайана и Зака еще некоторое время не будет дома. Юридическая школа занимала их почти каждое утро, но крошечная часть меня чувствовала себя в большей безопасности, когда замок был на месте.

Я, как обычно, поспешила принять душ. Ливень вызвал слишком много ужасных воспоминаний: воспоминаний, которые я хотела бы забыть. Первые несколько недель после того, как я очнулась в больнице, я каждый день часами принимала душ. Терла кожу обжигающе горячей водой, пока она не начинала кровоточить. Пыталась смыть их запах, но он врезался мне в память, и даже после стольких лет я все еще чувствовала их запах на своей коже. Независимо от того, сколько ванильного геля для душа я использовала, их зловоние оставалось.

Психиатры говорили мне, что все это в моей голове. Они не знали, каково это — чувствовать на себе запах этих ублюдков. Видеть их злобные лица, всякий раз, когда я закрываю глаза. Слышать их мерзкие слова, преследующие меня во сне. Чувствовать их руки на себе. Возможно, это только мое воображение, потому что это прошлое, но для меня это было частью моей реальности.

Я была поймана в ловушку воспоминаний о том дне на всю оставшуюся жизнь. Я выключила воду и вышла из душа, пока меня не одолели еще более ужасные мысли. Обернув одно полотенце вокруг своего тела, я скрутила другое в тюрбан, на голове, чтобы сохранить волосы на месте, прежде чем открыть дверь.

Тыковка громко мяукал. Я последовала за шумом в гостиную и обнаружила его сидящим на диванчике, с напряженным видом. Я сделала несколько шагов к нему, когда краем глаза заметила какое-то движение.

— Милое полотенце, — сказал мужской голос.

Я резко обернулась, крепко прижимая к себе крошечное полотенце. Мои мускулы сжались от страха. На диване сидели двое парней, оба высокие и внушительные. Ужасающие. Один из них был темнокожим, и выглядел невероятно сильным. Второй был более худощавым, но не менее пугающим.

Мое дыхание застряло в горле, а зрение сузилось, став черным в уголках.

Это снова произойдёт.

Снова произойдёт.

Снова произойдёт.

Снова произойдёт.

Я не могла дышать, не могла бежать, ничего не могла.

Невысокий парень, со светлыми волосами, встал и подошел ко мне, с хитрой ухмылкой на лице. Это так сильно напомнило мне усмешки той ночи.

Их ухмылки. Насмешки и озабоченные взгляды.

Я попятилась от него, отчаянно тряся головой. Блондин сделал еще один шаг ко мне, и темнокожий парень встал, выглядя сердитым и опасным.

«Нет!» я хотела закричать, но изо рта ничего не вылетело.

— Эй, мы не собираемся причинять тебе вреда, — сказал блондин.

Я уже слышала эти слова раньше, и вскоре после того, как они были произнесены, моя жизнь была разрушена. Мы не причиним тебе вреда. Тебе это понравится. Ты же любишь грубость, сука, не так ли? Кричи для нас.

— Билл, ты ее пугаешь, идиот! — крикнул другой парень.

Моя голая спина ударилась о стену. Я оказалась в ловушке.

Захваченная.

Захваченная.

Эти слова звенели у меня в ушах, смешиваясь с моими криками, из далекого прошлого, в голове. Я опустилась на пол и прижала ноги к груди, раскачиваясь взад-вперед. Всхлипы соскользнули с моих губ, и вкус слез задержался на моем языке.

— Блядь! Это все твоя чертова вина, Билл, долбанный идиот!

— Заткнись, Джейсон! Что нам теперь делать?

— У нее такой вид, будто у неё шок.

— Нам нужно позвонить Брайану.

— Ты что, совсем спятил, Джейсон? Брайан убьет нас. Позвони Заку. Он знает, что делать.

Они кричали, и стояли так близко. Слишком близко. Слишком близко.

Страх парализовал меня. Воспоминания, преследующие и пугающие, продолжали мелькать в моей голове. Я ещё сильнее начала покачиваться.

Пусть они уйдут, пожалуйста. Господи, пожалуйста, не дай им снова причинить мне боль.

— Постарайся вывести ее из этого состояния, Джейсон. Может, тебе удастся достучаться до нее.

Теплая рука на моей руке. Трогающая. Хватающая. Из моего горла вырвался крик, грубый и отчаянный. Я крепче прижала колени к себе, защищаясь от того, что должно было произойти, хотя и знала, что это бесполезно. Это не остановило их от причинения мне боли в прошлый раз, и не остановило бы этих людей на этот раз. Я ушла в себя, ища убежища в темноте своего сознания, где была в безопасности.

Закари

Эта лекция была самой скучной вещью, которую мне когда-либо приходилось терпеть. Слияния и поглощения, или как я это называю: как сделать богатых ублюдков вроде моего отца еще богаче. Я уткнулся лбом в руку, стараясь заглушить монотонный голос профессора и стараясь заснуть, чего мне так и не удалось сделать прошлой ночью.