(Не)строго бизнес

– Я притворялась, – снова дразнит меня эта лиса. Поставив стакан на стеллаж за спиной, заключаю Гордееву в кольцо своих рук, собираясь на практике опровергнуть ее заявление.

– Ты действительно уволил Баррета одним днем? Без объяснений и предупреждения? – внезапно интересуется Эмилия. Резкий поворот темы разговора мне совсем не нравится. Лучше бы продолжили обсуждать «кричащий оргазм», а точнее перешли бы непосредственно к его «приготовлению».

– Да, – коротко отвечаю и наклоняюсь, чтобы заткнуть любопытный рот поцелуем, но Гордеева так просто не сдается и ловко уклоняется.

– За что? – спрашивает она и становится ясно, что так просто горячка не отстанет. Вздохнув, я отпускаю ее и, сделав шаг назад, облокачиваюсь на стену.

– Это не твоё дело, детка, – устало говорю я. – Почему тебя волнует Баррет?

– Из-за него я вылетала с практики.

– Я знаю, – отвечаю я и Эмили не выглядит удивленной, принимая мою осведомлённость в отношении нее, как нечто естественное.

– Что еще ты знаешь?

– Только его версию, – передёргиваю плечами. Эмилия окидывает меня задумчивым взглядом, потом пятится назад и садится на край постели.

– Ты ей веришь? Его версии? – в лоб спрашивает Гордеева, запрокидывая голову и глядя мне в глаза.

– Сейчас – нет. А в самом начале я как-то об этом не думал.

– Он пытался меня склонить к сексу, я ему вмазала, – сжимая кулаки, на одном дыхании ожесточённо сообщает Гордеева.

– Правильно сделала, – одобряюще ухмыляюсь я. Примерно такого ответа я и ожидал.

– Когда я вмазала тебе, ты считал иначе, – продолжает Эмилия и желание улыбаться мгновенно испаряется. – А потом явился, как демон мести и вышвырнул меня из компании.

– Ты ушла сама.

– Не смеши, Адриан, – саркастично отзывается Гордеева. Ее голос пропитан горечью и обидой. – Ты специально утопил мой проект, а потом отдал его Самойловой, которая со студенческой скамьи пытается меня подсидеть не только в бизнесе, но и в кровати жениха.

– Бывшего, – резко напоминаю я, отрываюсь от стены и подхожу к негодующей гордячке. Опускаюсь на корточки, накрывая ладонями сжатые кулаки. Воинственная амазонка моя. – Топить твой проект намеренно никто не собирался. Это непрофессионально, детка. Ты проделала огромную работу, но ошибки есть, сейчас они корректируются и устраняются. После доработки мы непременно запустим твою «Мечту».

– Мы? – удивленно переспрашивает Эмилия.

– Да. Мы. Завтра ты возвращаешься на работу. Приказ я подписал еще утром, так что не трать время на циничные комментарии и напоминания о своих унизительных мучениях в парке. Они к моему решению не имеют никакого отношения.

– А Самойлова? – недоверчиво уточняет Гордеева, словно до конца не верит, что я говорю серьезно. Нестандартная реакция, учитывая, как сильно Эмилия хотела вернуться к своему проекту. Ее пристальный, сканирующий взгляд вызывает во мне странное чувство, неприятно царапающее изнутри.

– Она некомпетентна, – я какого-то хрена отвожу взгляд. – У меня было время лично убедиться в этом. Хочешь, чтобы я ее уволил?

– Нет, конечно… – поспешно возражает Эмилия и даже немного пугается. – А ты бы уволил?

– Нет. Проверяю насколько ты мстительная, детка, – улыбаюсь я, запуская пальцы в ее волосы и сталкивая нас лбами.

– О, ты даже не представляешь насколько, Батлер! – заверяет она. – Сто раз пожалеешь, что связался с Эмилией Гордеевой.

– Может, тогда начнешь свою месть с того, что потрешь мне спинку в душе? – встаю на ноги и тяну ее за собой, но гордячка ловко выворачивается из моих рук.

– Когтями? – парирует она. Склонив голову, я делаю вид, что глубоко задумался над ее заманчивым предложением. Я успел уяснить, что гордячка профи в области провокации.

– Не откажусь, – снова пытаюсь поймать и сгрести в охапку и опять безуспешно. Эмилия пятится, сжимая в руке свой чертов мобильник.

– Иди первый. А я сполоснусь в гостевой ванной. Мне, правда, надо узнать, как дела у Марка. И Вике нужна сейчас моя поддержка. Я пропала на сутки. Она, наверное, места себе не находит, – в глазах Эмилии появляется виноватое выражение.

– Ты итак достаточно для них делаешь, Эм и не должна оправдываться, почему не отвечаешь на звонки, – сухо высказываю свою точку зрения.

– Дело не в этом, – возражает Гордеева, с легким недоумением глядя на меня. – И мне не трудно. Эйд. Они моя семья. Мы должны заботиться друг о друге.

– А они позаботились о тебе, когда ты попала в беду?

– Ты сейчас себя имеешь в виду?

Я киваю, нехотя соглашаясь.