Не страшись любви

Харриет вдруг, как наяву, увидела Фрэнки, лежавшую на полу и наблюдавшую за улитками и возбужденным лицом племянника, и не могла сдержать улыбки. Действительно, это было так на нее похоже.

Джайлза эта ласковая улыбка сбила с толку, и он вдруг понял, что она не притворяется.

— Вы действительно любили Фрэнки? — спросил он почти шепотом.

Харриет, посмотрев в его удивленные глаза, горько засмеялась.

— Мне жаль разочаровывать вас, Джайлз, но это действительно так. А почему вы все еще здесь? — добавила она резко.

Джайлз пожал плечами:

— А почему бы и нет? Я забронировал номер на две недели, и, как я понимаю, вечерний чай входит в программу.

У Харриет открылся рот.

— Вы забронировали номер?

Не говоря больше ни слова, она подошла к столу регистрации и на глазах удивленной Эвелин стала просматривать список постояльцев.

Когда она повернулась к нему, щеки ее пылали.

— Лгун, — прошипела она и заметила, как официант, проносящий поднос с белым и черным шоколадом, бросил на нее изумленный взгляд.

Харриет оглянулась вокруг и покраснела еще больше, увидев, что несколько посетителей смотрят на нее с откровенным недоумением.

Она вновь повернулась к Джайлзу, который явно развлекался происходящим.

— Давайте продолжим разговор у меня в офисе, — скрипнула она зубами.

Он, встав, отвесил издевательский поклон и последовал за ней. Она так высоко подняла подбородок, что его не удивило бы, если бы она задела им люстру.

— Какая вы деловая, — заметил Джайлз, оглядев рабочий кабинет.

— Вы не снимали номер, поэтому я должна попросить вас удалиться, — прошипела Харриет безо всяких вступлений. На ней были темно-голубая юбка, жакет и белая блуза. Волосы собраны в узел на французский манер. И Джайлз тут же вспомнил, какой роскошной серебряной волной падали они вчера на ее плечи.

— Снял, я вам говорю. Вы просто пропустили мое имя. Во время путешествий я всегда регистрируюсь под именем Браунинг. Это был мой любимый поэт, когда я учился в школе. Думаю, что он недооценен. Вся слава досталась его жене, — улыбнулся он.

— Когда путешествуете! — прошипела Харриет, никак не прокомментировав его поэтические пристрастия. — Да вы всего в двадцати милях от дома.

— О, я всегда предпочитал анонимность, — сказал он, сунув руки в карманы. — В конце концов, я на отдыхе, а если кто-то из ваших гостей узнает, что я владею крупной фирмой… они будут приставать ко мне со всякими предложениями. — В его словах было много правды.

— Понятно, — коротко сказала Харриет.

Джайлз пожал плечами:

— Подайте на меня в суд.

— Мне совсем этого не хочется, — сказала она мягко, и Джайлз удивленно моргнул. Значит, Гордон позвонил и предупредил ее, что он намерен обратиться в суд. — Но я имею право попросить вас уехать, — продолжала она, наблюдая, как улыбка сползает с его лица.

Обойдя стол, она переложила на нем бумаги.

— У администрации есть право попросить… нежелательного гостя покинуть отель, — сказала она ласково. — Конечно, я возмещу вам ваши затраты, — сказала она так презрительно, что Джайлз чуть не зарычал.

— В чем дело, Харриет? Не хотите, чтобы я тут находился? Боитесь?

Как он и ожидал, она буквально взорвалась.

— Боюсь? Я? Чего мне бояться? — презрительно спросила она. — Не вас ли?

— О! Правда? — мягко спросил он.

Внезапно Харриет почувствовала себя в опасности. Она в офисе одна. Позвать на помощь никого нельзя. Это будет весьма неловко. Джайлз обошел письменный стол.

— Что вы делаете? — воскликнула она.

Он сделал еще шаг по направлению к ней. Она испуганно попятилась.

— Не так-то вы уверены в себе, как хотите казаться, Харриет, — мягко сказал он. — И вас, конечно, беспокоит, что, если я останусь, я могу обнаружить что-нибудь — ну как бы это сказать — не то?

Харриет подняла подбородок. Глаза ее сверкнули.

— Здесь все в порядке, — сказал она, сделав ударение на слове «здесь».

Его глаза сузились.

— Все, Харриет?

— Все. — Она была вынуждена прислониться к стене и смотрела на Джайлза как кролик на удава. Он медленно приблизился к ней и стоял так близко, что ее щека едва не касалась его рукава.

Когда он наклонился вперед, пиджак его распахнулся и она почувствовала исходящий от него жар.

— Значит, у вас нет возражений против того, чтобы я остался? — насмешливо спросил он.

Харриет сглотнула.

— Нет. — Она прокашлялась и вновь повторила «нет» более твердым голосом. И протянула руку, чтобы оттолкнуть его. — Уходите.

Ее кожа горела. По жилам пробегал жар, сгущаясь в груди. К своему глубокому недовольству, она почувствовала, как выпятились и болезненно затвердели ее соски. Она поспешно убрала руку.

Джайлз молча смотрел на нее. Глаза его потемнели, сердце бешено заколотилось при виде того, что он прочел в ее глазах. Желание. Откровенное желание. Страсть. Беспомощность. Медленно он снял с нее жакет и бросил его в сторону. Харриет ахнула, но не смогла пошевелиться. Ноги ее, казалось, стали чугунными, и она не могла двинуться с места. Медленно, мучительно медленно, он поднял руки и обхватил ладонями ее груди.