Не стать зверем (СИ)

Я почти что прижал его к земле на высоте человеческого роста и снова ударил чистым фэйром, наотмашь, из всей силы, не щадя. Мне надо было выбить человеческое сознание из змеиного, я надеялся, что на чистой силе я смогу это сделать — сознание Змея, столкнувшись с препятствием, обратится за помощью к более опытному и гибкому человеческому разуму. Так и вышло. Саша удачно приземлился на мраморные плиты сада, мгновенно развернулся ко мне лицом, ожидая, пока я верну себе человеческий облик. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга, на его лице вспыхнуло сначала изумление — он вспомнил ту встречу в Белом овраге и узнал меня, а потом — горячечная, пламенная, плохо контролируемая злость.

— Здравствуй, Нигейр Алекс, — начал я нейтрально-вежливым голосом. — Рад встретить тебя лицом к лицу. Думаю, нам надо обговорить некоторые важные моменты касательно Саманданга и будущего всего Ар Шамаля.

Его лицо перекосило яростью и в следующее мгновение он бросился на меня, и я едва увернулся от Асгарота. Одну саблю пришлось отшвырнуть, заменив ее кинжалом, чтобы сохранить маневренность.

Да, он несомненно был мастером, уже сейчас, за короткое время превратившись из обычного неспортивного жителя Старой земли в идеального бойца. Он теснил меня, без устали нанося и отражая мои отчаянные удары, блокируя все мои попытки прорваться ближе. Я защищался, уклонялся, парируя все его выпады, как безумный наступал и снова отступал под его напором, но он постоянно, шаг за шагом, умело и безжалостно теснил меня. В глазах его пылало откровенное бешенство. Мне казалось, что это не человек — это древний Нигейр, завладев его сознанием даже в человеческом теле, мстит нам всем за то, что мы изгнали его из своего круга.

Уже несколько раз я чувствовал, как опасно близко проносился рядом с моим горлом Асгарот, пылающий мертвенно-белым светом меч, растущий из его ладони, и я уже неоднократно принимал Легарот, меч-коготь, вторую часть перчатки, на крестовину кинжала, успешно — пока еще успешно — отбрасывая его назад. Мне не остановить эту пляску взбесившегося смерча, в честном открытом бою — мастерство против мастерства — не остановить… Он гнал меня по дорожкам сада до кипарисового дворика, заставив уйти в глухую оборону и не давая ни малейшей возможности атаковать. Даже несмотря на человеческий облик, Змей все еще держал в когтях его разум. Я несколько раз пытался обращаться к нему по имени, но на его лице не дрогнул ни один мускул, он не слышал меня, продолжая, подобно биороботу-модификанту, управляемому хозяином, яростно наступать, не давая ни мгновения передышки. В конце концов моя нога поехала на какой-то слетевшей с кипариса ветке и пытаясь удержать равновесие, я чуть-чуть раскрылся, и алмазное лезвие насквозь прошило мое левое бедро. Падая на бок, я услышал странный треск раздираемой ткани и через мгновение понял, что это рвется от когтя-Легарота куртка на спине. А потом нахлынула боль, от которой у меня потемнело в глазах. В каком-то помрачении я умудрился увернуться от очередного удара Асгарота, и почти не думая, что делаю, ударил его очередным зарядом фэйра — для этого мне давно не нужно принимать вечный облик. Сашу отшвырнуло назад, но, ухватившись за скамейку, он сумел устоять и снова бросился на меня. Нет, извини, парень, у нас тут не поединок чести, у нас — бой на выживание. Я снова ударил его чистым фэйром, усилив воздушную волну так, чтобы его отбросило как можно дальше. Он упал и поднялся. Я ударил снова. И еще. Еще… Наступая на него, я отбрасывал его все ближе к стене галереи. Загнав его под арку, с последним ударом я бросился на него сам, всем телом, не дав ему подняться, придавил к плитам и сел на спину. Коленом безжалостно ударив по локтю с малой перчаткой и обездвижив ее, я безжалостно вывернул правую и, едва не сломав ему запястье, из всех сил дернул с руки чешуйчатую перчатку с Асгаротом. Саша закричал — часть перчатки содралась вместе с кожей. Вторую я снимал медленнее и осторожнее. В моих руках они съежились, превратившись в тускло блестящие чешуйчатые тряпочки. Сунув их в карман, я пресек его яростные попытки вырваться, приставив кинжал к шее.

— Слушай меня внимательно, — начал я, весь дрожа от пережитого крайнего напряжения сил. — Собирай своих нагов и убирайся из Саманданга. У тебя есть способ подать им сигнал с неба?

— Есть, — прошипел он сквозь зубы.

— Сейчас я тебя отпущу, — продолжил я, не торопясь ослаблять хватку. — Ты обернешься, взлетишь и скомандуешь им уходить. Чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше, тем меньше твоих ребят положат из-за твоей глупости. Не вздумай ерепениться — Сеннарская конница уже входит в ворота Джуджит. Понял меня?

— Да, — выдавил он.