Не… спаситель мира?!

На трёхмерной фотографии высокой чёткости бабушка Марина смотрелась лет на шестьдесят максимум – никогда бы не дал ей её семьдесят два! Крепкая женщина средних лет, в яркой куртке-ветровке, карго-штанах и крепких и надёжных, как танковая броня, даже на вид ботинках. Позировала она для фотографа на фоне типичного среднерусского пейзажа: в панорамный кадр попал кусок забора, крыши над ним и то ли роща, то ли перелесок из осин и берёз на другой стороне слегка раздолбанной деревенской улицы. Геотег указывал на деревню в Псковской области, носящую название ни много, ни мало Кузнецово!

На слова родственница оказалась скупа – впрочем, могу её понять: свалился внезапно на голову внук, о котором и слышать не слышала никогда. Тем не менее она не поленилась выдвинуться навстречу, в аэропорт Шереметьево, дабы максимально уменьшить время моего общения с органами опеки.

«Жить тебе у меня есть где, остальная родня не против. Виталий вечно родственников игнорировал, да и про меня вспоминал не часто, как в университет поступил. Так что уж прости родственников. Погодя полгода, может, и приедут отношения наладить. Ты ведь Кузнецов, не чужой им».

Прочтя эти строки, я не смог сдержать грустной усмешки. Не чужой, да. Впрочем, будь на моём месте тот Алан, которого родили и воспитывали Виталий и Джейн – для него и Россия, и здешние родственники показались бы ещё более чужими. Ирония судьбы во всей красе. Кого вообще я в этом мире могу назвать своими? Зэту, конечно – это даже не обсуждается. Ещё неделю назад я думал, что и ещё одного человека. Оказалось же…

* * *

– …Навсегда, – грустно улыбнулся я в ответ. – В Америку назад мне дороги нет. Так что, ты со мной, любимая?

– Это что, проверка какая-то? Или такое своеобразное приглашение отправиться в романтическое приключение? – взгляд девушки перестал быть растерянным. Она отчётливо нахмурилась, прежде чем повторила за мной: – «В Америку назад мне дороги нет». Слишком пафосно даже для самых пафосных твоих высказываний, мой дорогой.

Признаться, я прямо опешил: Птица – мне! – не поверила!

– Была бы замечательная шутка в любой день, но только не сегодня. Уж извини, что мне приходится сегодня отрабатывать звездой шоу. Да, зеркало по праву твоя придумка, от начала и до конца, а хвалят меня – но ты же сам так ситуацию повернул, верно? Или не ожидал, что будет такой сильный эффект? – тем временем продолжила девушка.

Тут до меня наконец дошло, что Хоук, вымотавшись вчера до предела, попросту не смогла отдохнуть – ей не дали, готовя к сцене. И сейчас она держится на одном упрямстве и десятке принятых энергетиков, что здорово притупило её обычную чуткость. А ещё раздражение: Ястреб ради нашего дела задавила свои не самые положительные эмоции, вызванные будущим мероприятием, куда её тащили, и согласилась во всём этом участвовать с приклеенной улыбкой. Здесь и сейчас, в стороне от камер и внимательных взглядов, я для неё был единственным человеком, на которого накопившуюся злобу можно слить. Дурак. Не мог нормально сказать ей сразу, что случилось?

– Пока мы все собрались на ивенте в твою честь, – я устало обвел рукой медленно погружающийся в вечерние сумерки огромный павильон. – Экзо забрался к нам на базу. У него оказался спящий бэкдор для перехвата контроля над вычислительным кластером… и он узнал про меня всё. Совсем всё. И про способности якоря, и про Фаю. После чего попытался принудить меня сдаться ему…

Я осёкся, потому что взгляд собеседницы стал таким… специфическим. Она даже пощупала мне лоб.

– Вроде температуры нет, – самой себе сообщила Хоук. – Во всяком случае, такой, чтобы бред нести на голубом глазу. Подойди-ка сюда, пожалуйста, любимый.

Заглянув в приоткрытую дверь, я проследил за рукой Птицы… и увидел Экзо! Бронированный скафандр с затемнённым забралом по плечи возвышался над большинством нормалов и суперов. Сначала, честно признаться, меня прохватил холодный пот, и возникло желание протереть глаза: всё ж собственноручно отправленного в мир иной героя-не-сверха я разглядел на расстоянии вытянутой руки. Но тут же пришло и озарение.