Не шутите с боссом!

Я не поверила своим ушам. Он что, открыто заявляет, что будет открыто изменять мне, если я соглашусь стать его спутницей? Меня тут же бросило в жар. Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули. По цвету они наверняка ничуть не уступали алому покрывалу, накинутому на диван в номере.

Да уж, серж умеет удивлять. От такой наглости я снова потеряла дар речи. Во второй раз за несколько минут. Все, на что я оказалась способна, это вдыхать, как рыбка, выброшенная на берег.

Серж, кажется, наблюдал за мной с удовольствием.

— Зато честно, — ответил он, ничуть не смутившись. — Ведь ты же это ценишь в отношениях.

Он улыбнулся, и стал как две капли воды похож на Мефистофеля, предлагающего продать душу.

— Сама подумай, — продолжил он. — У тебя будет все. Деньги, шмотки. Что там еще девочкам надо? В конце концов, ты сможешь посмотреть мир. Это гораздо лучше, чем закопать себя в этой дыре.

Он развел руками, словно призывая меня оценить скудность окружающей нас обстановки. Я потрясенно молчала.

— А через год у тебя будет кругленькая сумма на счету, — так же воодушевленно расписывал он. — Гарантирую, ее будет вполне достаточно, чтобы оплатить образование сестре и открыть собственное дело. Подумай, чего ты хочешь?

Я хотела точно не этого. И если он готов через год произвести полный расчет, значит, потом я буду ему не нужна?

— Через год? — насмешливо произнесла я. — То есть, ты считаешь, что за это время я тебе основательно надоем, и ты отправишь меня на пенсию? С выходным пособием на руках?

Он опять не отвел взгляда. Интересно, ему хоть иногда бывает стыдно? Или он не понимает, что своим торгом может действительно обидеть человека?

— Скорее всего, через год все именно так и будет, — серьезно ответил Серж, не догадываясь о том, какую бурю вызывают у меня в душе его слова. — И, обрати внимание, я снова предельно честен с тобой.

Теперь уже он, не скрывая, с интересом разглядывал меня. Его взгляд свободно скользнул по ногам, прошелся по талии, подчеркнутой маленьким черным ремешком и задержался на груди. Я почувствовала себя товаром на витрине, аппетитным кусочком мраморной говядины, к которой, роняя слюни, приценивается богатей-чревоугодник.

— Если мне все понравится, мы всегда сможем продлить контракт, — наконец, сказал Серж, удовлетворившись осмотром и снова уставившись мне в глаза.

Я почувствовала, как к горлу подступил ком. Хотелось прикрыться, убежать и немедленно залезть в душ. Мне казалось, что от его взгляда я испачкалась. А каждое слово было словно еще один комок грязи, летящий прямо в меня.

Молчание затягивалось. Сказать ему мне было нечего. Даже отказ с моей стороны выглядел бы как оправдание: «Извините, этот кусок мяса не продается».

Серж истолковал мою неподвижность по-своему. Он подошел и, крепко обхватив за талию, прошептал:

— Я помогу тебе принять решение.

В следующий момент его губы впились в мои. Он действовал нагло и уверенно. Действительно, разве у товара спрашивают разрешения, перед тем как бросить его в тележку для продуктов?

46

От поцелуя Сержа голова не кружилась. Этот поцелуй был такой же, как и он сам: наглый, уверенный и деловитый. Вся моя нерешительность испарилась в один миг. Я с силой оттолкнула его и горделиво выпрямилась.

— Боюсь, сделка по купле-продаже сегодня не состоится, — произнесла я. — Эти переговоры вам не удались.

Серж смотрел на меня удивленно. Так обычно дети рассматривают кроликов и хомячков в витрине зоомагазина.

— К вашему сведению, ваше предложение не уникально, — теперь, когда ко мне вернулся дар речи, я собиралась воспользоваться им по полной программе. — Я получаю подобные каждый день пачками. Разве что вместо туземок в них фигурируют девушки из нашей полосы. В основном, жены и подруги. Но, как видите, я пока еще ни на одно из них не согласилась. Так что на этот раз вы ошиблись в своих расчетах.

Я смерила его самым презрительным взглядом из своего арсенала. Жаль, что им нельзя убить или хотя бы наподдавать хорошеньких тумаков. Во мне кипела, булькала и требовала немедленного выхода злость.

Не жалела я и себя. Надо же, обрадовалась ему как родному! Мне было стыдно за все недавние изъявления своей радости, за каждую слабенькую улыбочку, за все дружеские слова. А он все это время смотрел на меня и приценивался: удастся купить по сходной цене или нет. И, видимо, решил, что товар почти у него в кармане. Нет, больше он от меня не дождется ни одного доброго слова.

— У вас остались какие-нибудь вопросы? — спросила я его самым официальным тоном, на который только была способна. — Может, желаете что-то еще?

Он явно подбирал слова, чтобы сказать что-то еще, но я не дала ему возможности это сделать.

— Если никаких пожеланий больше нет, я вынуждена покинуть территорию номера, — все так же деловито бросила я и повернулась к двери.

— Лера, подожди, пожалуйста! — прокричал он.

Я остановилась, но не повернулась к нему.