Не рискуй (ЛП)

Я достала их из духовки, и они охлаждались на решетке, когда открылась задняя дверь. Я повернулась и увидела Сонни, протиснувшегося до пояса в проем, все еще не отпуская дверную ручку.

— Ты в порядке? — спросил он, пристально глядя на меня.

— Да, Сонни. Я в порядке, — тихо ответила я.

— Он прошел через разлуку Абеля с ней, — заявил Сонни, и я моргнула.

Он еще не закончил.

— Прошел через его упрямство и отказ принять ее обратно.

Я перевела дыхание, затем кивнула.

— Мужчина делает то, что должен делать мужчина, даже если это глупость.

— На мой взгляд, это правильно, — ответила я.

— Так и есть, — ответил Сонни, но продолжил: — Когда я подумал, что история повторяется, это вывело меня из себя. Но все обернулось иначе. Ты выносишь уроки из этого, девочка, из всех этих проблем, что являются составной частью нашей жизнью, и находишь в себе силы вести за собой Грея. Тебе досталось сильнее, чем другим, но у каждого свой крест, который он должен нести. Ты терпишь, снова и снова, и делаешь это вместе с ним. Потому что проблемы всегда есть и будут, но в тебе достаточно сладости, чтобы навсегда смыть горечь. Вдвоем, вы с Греем, справитесь со всем, и насладитесь этой сладостью.

— Сонни, — улыбнулась я, — я вкусила достаточно горечи, чтобы хватило на всю жизнь. Теперь я пеку пирожные на кухне, на которую, как только я впервые вошла, поняла, что хочу заходить по десять раз на дню, каждый день до конца своей жизни, и это кухня мужчины, увидев которого, я сразу поняла — какой он. Я поняла. И, милый, ты точно знаешь, что я поняла. Ничто не может отнять у нас эту сладость.

Сонни уставился на меня. Затем улыбнулся.

Потом пожаловался:

— Я умираю на этой жаре. Я возвращаюсь к работе, а ты принеси мне стакан лимонада. И побольше льда.

И он исчез за закрывшейся дверью.

И прежде чем приступить к приготовлению глазури, я отнесла Сонни стакан лимонада с большим количеством льда.

*****

Пять часов спустя...

— Мне не следовало тебе говорить? — тихо спросила я.

Я развалилась в основном на Грее, но частично на диване, и только что рассказала ему о визите его матери. Телевизор работал, но я отключила звук. Я полностью завладела вниманием Грея, а он — моим.

Мне не удавалось уловить ни одной эмоции, борющейся за господство на его лице.

Затем он остановился на одной — легкой досаде.

— Почему не следовало? — спросил Грей в ответ.

— Просто... — я выдержала паузу: — У тебя и так много забот. Больше тебе не нужно.

— Во-первых, куколка, никогда и ничего от меня не скрывай, особенно что-то важное. Во-вторых, это маленький городок, пойми, дерьмо распространяется быстро. Скроешь от меня что-то, и вполне вероятно, я об этом узнаю. И, наконец, да, нам со многим пришлось столкнуться. Но у меня не случится нервного срыва.

— Ясно, — прошептала я.

Он перекатил нас, меняя положение так, чтобы я лежала на спине, а он прижимался ко мне вдоль всего тела. Про себя я, вероятно, могла бы годами раздумывать над достоинствами обеих позиций, но, внезапно, остановилась на этой, мне она нравилась больше.

Грей отвлек меня от мыслей о его длинном, твердом теле, прижавшемся к моему, когда заговорил.

— Мы выяснили насчет Прис, подозрений в отношении Сесилии, и узнали о Бадди. Плевать на них всех, и я скажу прямо сейчас, лучше поздно, чем никогда, отмыться от дерьма, в которое Прис позволила себя втянуть. Она хочет загладить свою вину, она может попытаться. Но она не дождется от меня прощения. Может, по прошествии лет двадцати, посмотрим. Сейчас и в ближайшем будущем мне плевать на то, какие глупые причины привели к глупым действиям. Понятно?

Я кивнула. Его выбор, и так случилось, что, хоть я ее и не знала, этот выбор совпадал с моим.

— Что касается моей матери, — продолжил Грей, — то она поступила правильно, и я ей благодарен. Независимо от того, скажу я ей это лично или нет, мне еще нужно немного над этим поразмыслить. Ты со мной?

Я почувствовала надежду, потому что знала Грея, и он мог бы все немного обдумать, но поступил бы правильно. И правильно было бы высказать свою благодарность лично, а затем оставить дверь открытой, чтобы дать его матери шанс войти.

— Куколка, — позвал Грей, и я оставила эти мысли и сосредоточилась на нем. — Я вижу, о чем ты думаешь, и знаю, что ты горишь желанием воссоединить всю семью, которую удастся воссоединить. Но ее глупое решение означало, что я лишился матери на двенадцать лет. Она бросила отца, но также бросила и меня. Одно дело, как жена, по е*анутым, но понятным причинам уйти от мужа. Другое, как мать, по е*анутым и непонятным причинам оставить своего ребенка. Может, у меня хватит сил разобраться с ней, чтобы преодолеть это, а может, и нет. Но не обнадеживай себя.

— Хорошо, — согласилась я, потому что он был очень прав.

Но я все равно надеялась, и Грей это понимал, потому что он улыбнулся, подарив мне ямочку.

Затем его взгляд изменился, мое тело отреагировало на это, и он посмотрел на мой рот за секунду до того, как вернуться к моим глазам, и прижаться ко мне теснее, опуская голову ниже.