Не повторяй ошибок

Когда Алекс и Тони ворвались в оранжерею и пробили себе путь через густые заросли, картина им предстала жутковатая. Люминесцентные трубки заливали свободное от сочной, напоенной влагой растительности пространство безжалостно ярким, мертвенным светом. Макбрайд распластался на полу в окровавленной рубашке с тремя пулевыми отверстиями в груди. Зловонная жижа из органических удобрений, словно ожившая, колыхалась под его телом, впитываясь в ткань одежды. В его открытых глазах застыло такое простодушное удивление фактом собственной кончины, что можно было даже растрогаться.

В нескольких футах поодаль сидела на полу Миранда в горестном шоке, положив голову Бонни себе на колени, поглаживая слипшиеся от пота волосы сестренки одной рукой, а другой обнимая привалившегося к ней Бишопа.

Ситуация требовала немедленного вмешательства, но почему-то Тони ощутил себя здесь лишним, если не грубым взломщиком, вторгнувшимся в чужой дом.

Миранда окинула его и Алекса печальным взглядом:

— Где вы были так долго?

Тони собрался было ответить, что они отстали лишь на пару минут, но понял, что для тех, кто участвовал в свершившейся здесь, в оранжерее, трагедии, время отсчитывалось другими мерками.

— Что с Бонни? — спросил он.

— Она скоро очнется. Только надо поскорее согреть ее. Помогите ей, парни, — жалобно попросила Миранда.

Сильные мужские руки начали осторожно разнимать сплетенные, словно в скульптурной группе, живые тела.

— А с ним покончено? — Алекс кивнул в сторону Макбрайда.

— Надеюсь, — прошептала Миранда.

Она первой встала на ноги. Бишоп тоже вздрогнул, сделал вдох, и только тогда двое разгоряченных мужчин, полных желания помочь, заметили кровавое пятно на его белой футболке.

— Вы что, порезались при бритье, босс? — осторожно спросил Тони, а Алекс в изумлении воскликнул:

— То, что предсказала Лиз! Боже! Она была права! А я думал, что она дурачит меня!

— О чем ты толкуешь, Алекс? — спросила Миранда.

— О том, что я по глупости своей забыл. У нее было видение: человек в белой футболке отдает жизнь, чтобы спасти Гладстоун. И пуля пронзила его сердце.

— Он не умрет. Если только ты заткнешься и поторопишься помочь ему, — начала приходить в себя Миранда.

— Но как такая пуля могла не убить? — не мог прийти в себя от изумления Алекс.

— Скажем так — меня спас ангел-хранитель.

Это произнес Бишоп, почти не разжимая губ.

Тони, взяв на руки Бонни, вгляделся в ее ладони. Из нежной кожи сочилась кровь, из каждой поры.

— Дорого это достается, — едва слышно произнес он.

— За такие чудеса раньше сжигали на кострах, — предупредила Миранда.

— Я повешу на рот замок, — пообещал Тони.

Через два часа, когда Бонни, уже погруженная в успокоительный, восстанавливающий силы сон, находилась под бдительным наблюдением доктора Дэниэлса и его сына, вся троица агентов ФБР и почти весь состав полиции Гладстоуна обшаривали сверху донизу уединенный дом мэра, дотоле столь уважаемого.

Самые интересные находки были обнаружены в подвале. За сваленными в кучу старыми, поломанными стульями и прочей мебелью скрывалась дверь в потайное помещение. Там была настоящая сокровищница Али-Бабы — склад оборудования и дорогих химикатов, как определила доктор Эдвардс, недоступных по цене даже лабораториям в штаб-квартире ФБР в Куантико.

Но впечатляло не только это, а еще и аккуратная документация. Архив за двадцать лет.

Алекс, изрядно потрудившийся над старыми полицейскими протоколами, мог сейчас оценить, с каким терпением и педантичностью фиксировал Макбрайд результаты своих экспериментов.

Правда, для Алекса и Миранды большая часть того, что они успели пробежать глазами, представлялась полной абракадаброй, зато Шарон хмуро отметила:

— Бьюсь об заклад, что он был близок к большому открытию.

— Неужели? В какой области? — язвительно поинтересовался Алекс.

— В весьма серьезной, — ответила Шарон. — Консервация изъятых у живого организма органов. Пока это еще не решенная до конца, но очень важная проблема.

— Пожалуй, наш город упустил шанс прославиться, — со злой иронией сказал Алекс.

— И вряд ли даже вы, шериф, со своими сотрудниками сможете прославиться. Боюсь, что все это канет бесследно в секретных архивах ФБР, — не без основания предсказал Тони. — Что вы скажете, шеф?

Впервые после ранения к Бишопу кто-то обратился с вопросом. До этого его берегли, хотя и позволили присутствовать при обыске. Бишопа воспринимали как экспонат из музея, с которого буквально сдували пылинки. Кроме Миранды да еще, вероятно, Тони, никто еще до конца не понял, что с ним произошло, но все строили догадки.

— Мое мнение? — спросил Бишоп. — Ты хочешь знать мое мнение, Тони?

— А как же, шеф.

— Надо срочно вызвать команду из Куантико и увозить все отсюда. И как можно меньше прикасаться здесь к чему-либо.

— Почему у меня такое ощущение, что дело еще не закрыто? — спросила у Бишопа Миранда.

Выйдя из подвала, они, не договариваясь, одновременно остановились, пропустив всех вперед.

— Чудовище умерло? — допытывалась Миранда у погруженного в раздумья Бишопа. — Или нет?