Не по сценарию

– Асия, Квентин доволен. На сегодня все, – возвращает меня из дебрей воспоминаний голос очередной ассистентки.

– Отлично, – зеваю я, с хрустом потягиваясь. Переодеваюсь при помощи помощницы художника по костюмам, смываю грим. Хорошенько очищаю и увлажняю кожу. Натягиваю футболку и джинсы и тороплюсь к машине в надежде успеть поцеловать Артура перед сном.

Взгляд утыкается в забытый в тачке телефон. Вот черт! Я даже не заметила, что его нет под рукой. Разблокирую экран и моментально напрягаюсь. Двадцать четыре пропущенных от Худякова. Три от мамы. Шесть от моей агентки и еще несколько с каких-то неизвестных номеров.

Давление подскакивает, адреналин шумит в ушах, заглушая даже надоедливые гудки.

– Асия!

– Привет, мам! Что случилось?

– С тобой хотел поговорить Влад. Беспокоился очень, что не может до тебя дозвониться.

– Так ты поэтому звонила?

– Ну, да.

С облегчением выдыхаю.

– Я уж думала, что-то с Артуром. Ну и напугали же вы меня.

– Набери Влада. Он действительно очень волнуется.

– М-м-м, конечно. Сейчас.

Отбиваю звонок и тут же набираю Худякова. На секунду мелькает сомнение – все же у нас ощутимая разница во времени, но раз он проявил такую настойчивость, значит, стряслось что-то действительно важное.

– Наконец-то! – рявкает он в трубку. Я удивленно приподнимаю брови. Это что-то новое – такой тон. По крайней мере, в нашем настоящем. Он заставляет поверить словам Влада о том, что люди не меняются. Прямо узнаю его прежнего.

– Что-то случилось?

– А ты еще не видела?

– Хм… Я только освободилась после съемок. О чем речь?

– Чуранова дала интервью про наш развод, – в голосе Влада проскальзывают едва контролируемая ярость и… страх?

– Ты предполагал, что она может это сделать, – осторожно напоминаю я.

– Да, но я надеялся, что чувство самосохранения возьмет верх над эмоциями, – рычит натуральным образом. Воу… Да что с ним?

– Это лишний раз доказывает, что ты ничего не знаешь о том, на что способны обиженные женщины, – усмехаюсь я, откидываясь затылком на подголовник.

– Я мог бы дать опровержение. Но какие-то мудаки подкараулили нас у дома. И сделали пару фото.

– Вас с Чурановой?

– Нас с тобой! Послушай, Асия… Я что-нибудь придумаю. Заткну эту… Эту… – в трубке раздается шипение, как будто Влад с остервенением затягивается. – Ты только… только…

– Что?

– Не обижайся, да? Я уже в аэропорту. Мы это разрулим без последствий для твоего имиджа. Обещаю. Я…

– Стой! Подожди, – обалдеваю я. – Ты же был занят до конца месяца.

– Я скорректировал расписание.

– Из-за какой-то статейки? Вла-а-ад, – посмеиваясь, легонько бьюсь лбом о руль.

– Сейчас ее подхватят и разнесут по всему миру. Ты хоть представляешь, что начнется, учитывая твой индекс популярности?!

– Погоди. Дай мне пару минут. Хоть гляну, о чем вообще речь.

– Я скинул тебе пару ссылок.

– Перезвоню.

Отбив вызов, изучаю присланные Владом файлы. Шурка, конечно, окончательно утратила чувство собственного достоинства. Это все ничего, кроме жалости, не вызывает.

Перехожу к фотографиям, опубликованным в некой французской газетенке. Ничего криминального на них нет. Мы просто обнимаемся с Худяковым, прощаясь у дома. Но учитывая, в чем меня обвиняет его жена…

Выезжаю со стоянки, подключив телефон через мультимедиа.

– Да!

В каком же он напряжении, если я ощущаю его волнами даже на другом конце света?

– Я ее просто урою. Мои юристы…

– Влад, тормози. Не надо никаких юристов. Правда на нашей стороне, так? Нам нечего скрывать.

– Это напрямую затрагивает интересы Артура и твою репутацию. Думаешь, я так это оставлю?!

– Давая ей жестокий отпор, ты лишь убедишь стороннего наблюдателя в том, что она говорит правду.

– И что ты предлагаешь? Молчать?

– Но уж точно не лететь ко мне, бросив все дела.

– Я это допустил, мне это и разруливать.

– Да чтоб тебя! Влад, я знаю, что ты разрулишь все на свете, и если надо, прикроешь нас с сыном грудью. Я нисколько в этом не сомневаюсь, но, клянусь, это не тот случай.

– Уверена?

Включив поворотник, киваю:

– Более чем.

– Ты что, за рулем? – вдруг осознает Влад. Я закатываю глаза, уже догадываясь, что за этим последует.

– Да. Только отъехала.

– Я отключаюсь. Следи как следует за дорогой, – рявкает, переходя в режим гиперопеки. – Если передумаешь – звони. И в любом случае… Нашим пресс-службам надо будет согласовать линию поведения.

Демонстрируя всяческую покладистость, угукаю и отключаюсь. Тут же звонит мой агент, успокаиваю и ее. Сама я нахожусь в удивительно благостном настроении. Во-первых, потому что я, наконец, получила годный повод ударить Шуру в ответ, не опасаясь потом утонуть в сожалениях. А во-вторых, потому что Худяков, кажется, ради нас действительно был готов вывернуться наизнанку. Если это не доказывает, что мы – его главная ценность, то я даже не знаю…

Да, он все еще за тысячи километров. Но никогда еще он не был так мне близок. Никогда до этого я не чувствовала себя настолько его.

– Срань господня! Какие страсти! – подводит итог моему рассказу Джесси. – Будет что рассказать в интервью…