Не по сценарию

— Фу на тебя! Мужлан. Только об одном и думаешь.

— Детка, — насмешливо проворковал Миша, облизывая повидло с пальцев и многозначительно глядя на Лену, — я просто здоровый мужик, который знает, чего хочет.

Лена отчего-то покраснела, снова ударила по нахальной руке и отвернулась.

Влад молчал, не вступая в жаркие дебаты, и загадочно, словно знал что-то далекое для нашего понимания, усмехался. И сейчас сквозь обычную беспечность я прочитала в его взгляде тоску. Очень интересно, о чем он думает? Впрочем, интересоваться о личном в нашей веселой компании я не собиралась, решив выяснить у Влада этот вопрос как-нибудь потом.

— Элли, так ты не ответила, — решила перевести разговор Лена, игнорируя продолжавшего ухмыляться Мишу. — Как тебе у нас?

— Мне сложно описать. Просто такое ощущение, что домой вернулась. Так тут все… душевно, что ли, без пафоса.

— А как тебе Артур? — спросила вдруг Влад и уставился на меня с таким интересом, как будто видел нашу вчерашнюю репетицию. И я почувствовала, как к щекам прилила кровь.

— Он талантливый, — произнесла я совершенно честно, но сказать о нем что-то еще было сложно, как будто каждая моя характеристика могла выдать то смятение в душе, которое Арт вызывал.

— Да, Артур Богданович — наш гений, — восхищенно закатила глаза Настя. — Я его даже немножко побаиваюсь. Кажется, что он тут каждого насквозь видит. А уж его пьеса! Я чуть кровать не затопила слезами, пока читала.

— В смысле — его пьеса? — опешила я, вытаращив на Настю глаза.

За столом все как-то дружно притихли и уставились на меня.

— Элли, ты что, не знаешь? — удивленно спросил Влад. — Автор спектакля, который мы сейчас репетируем — Артур Богданович Данилевский. Он написал пьесу, он же ее и ставит. У него еще несколько произведений для постановки.

Я осторожно подобрала челюсть с пола, а в груди так защемило, что стало даже больно сделать вдох.

— Вы не шутите? — я обвела компанию недоуменным взглядом, но все смотрели на меня чуть ли не с жалостью. — Мне никто не сказал об этом, и у Артура я спрашивала, он не признался.

— Артур не тщеславен, хотя на первый взгляд может показаться иначе. Он очень несерьезно относится к своим талантам, — ответил мне снова Влад. — Хотя, странно, что тебе он не сказал. Это вообще-то не секрет.

Мне вдруг стало обидно, и объяснение я могла найти только одно: Артур мне не доверял. Увидев мой расстроенный вид, Влад решил меня утешить.

— А может, он просто хотел услышать честный, беспристрастный отзыв о своем произведении?

— Может, и так, — решила я согласиться, чтобы закрыть тему. — Но в любом случае, оно мне понравилась, и я говорила об этом Артуру.

Я, конечно, сделала вид, что эта новость меня не трогает, но в душе поднялась настоящая буря. Этот мужчина вдруг открылся мне с новой, совершенно неожиданной стороны, и если я думала раньше, что восхищаюсь им, то теперь я могла сказать, что мое прошлое восхищение — детский лепет по сравнению с моим восприятием Артура сейчас. Он действительно гений, мастер.

Многие вещи, которые я раньше не понимала, вдруг встали на свои места. Например, почему он так чувствует каждую роль в этом спектакле. Конечно! Он же писал их из своей души, из своего сердца, и кому как не автору лучше прочих знать характеры своих героев. Я могла теперь понять и то ревностное отношение к спектаклю. Тут ведь дело даже не только в потере денег, а в утрате чего-то более важного, чуть ли не части своей души.

Тут же меня осенило и еще кое-что. Уж не писал ли Артур персонаж Андрея с самого себя? В голове всплыли некоторые сцены, некоторые слова и поведение персонажа, и я легко приложила их к Артуру. Мне почему-то казалось, что мировоззрение у Арта такое же, как и у Андрея. Только почему он тогда сделал внешность этого персонажа абсолютно противоположной своей? Почему сам не стал играть главную роль? И почему почти не появляется на репетициях? Уверена, что дело вовсе не в загруженности работой.

Хотелось схватиться за голову, чтобы она не треснула от распирающих ее мыслей, вопросов и догадок. И, что самое странное, новая информация вовсе не развеивала ореол таинственности вокруг Артура; туман загадочности сгустился еще сильнее.

Сегодня Артура снова не было. Знать бы, почему меня это так раздражает? Хочу показать ему, как хорошо усвоила урок? Или получить еще одно занятие? Нет, в таком я себе еще не готова признаться. У меня же есть Макс, я не имею права интересоваться другими мужчинами. А бросить парня, пока он в командировке, просто-напросто подло.

Дома я снова набрала Максиму, и сегодня он подошел. Только вот голос его звучал каким-то потерянным, уставшим. Я попыталась рассказать о своих успехах, но Макс выслушал вяло. Я спросила, что у него случилось, и он тут же рассказал, что он накосячил и теперь его ждет штраф. Я, конечно же, предложила ему денег, и Максим не стал отказываться. Даже повеселел немного, и мы с ним проболтали целых полчаса. А еще Макс так горячо благодарил меня, что его слова настоящим бальзамом текли по сердцу. Перевод я пообещала сделать завтра.