Холодная вода все-таки возымела свое действие, и в голове возникла трезвая мысль: надо позвонить Максу. Просто услышать его голос, поговорить с ним, чтобы снять этот морок. Я вылетела из ванной и бросилась к сумке, в которой оставила телефон. Руки тряслись от нетерпения, как у алкоголички, которой требуется доза спиртного.
Слушая длинные гудки в трубке, я умоляла, чтобы Максим ответил. Но он так и не подошел, оставив меня вариться в собственных сомнениях. Я чувствовала острую досаду, почти раздражение, что мой парень не чувствует, как мне без него паршиво, как я нуждаюсь сейчас в его поддержке.
Я должна признаться себе, что Макс не смог бы мне дать и сотую долю тех эмоций, что подарил сегодня Артур, и от этого внутри растекалась пустота, тоска и чувство вины. Зато нарастало непрошенное возбуждение, и все от того, что я представила горячие твердые руки Арта на своей талии. Новые ощущения пугали. Не хватало еще начать желать близости со своим начальником. Я-то могу и лужицей растечься, а ему до этого не будет никакого дела. Вряд ли его демонейшество Артур Данилевский может всерьез заинтересоваться мной. Та же Марго подойдет ему лучше для партнерши в его странных играх. А меня, пожалуйста, не нужно к этому примешивать.
Но как же он все-таки целуется!
Я села на кровати, заставляя себя отвлечься от слишком соблазнительных, но запретных мыслей. Надо бы позвонить Диане. Ей я смогу рассказать все об Артуре, без утайки, и она точно даст мне дельный совет. В вопросах отношений с мужчинами она понимает гораздо больше меня.
Подруге я дозвонилась быстро, но она была занята, и мне удалось только назначить с ней встречу на завтра.
Всю ночь я провела беспокойно, то засыпая, то выныривая из томных, муторных сновидений, где в неясной мужской фигуре, преследующей меня, проявлялся то Артур, то Макс, так что к утру я чувствовала себя невыспавшейся и совершенно разбитой.
Несмотря на это, на работу я пришла без опозданий. Марго снова стала лезть со своими колкостями, и сегодня прошлась по моему внешнему виду. Я привычно не отреагировала, и даже больше не потому, что мне нечего было ей ответить, а потому, что все моя голова была занята совершенно другими мыслями.
Сегодня мы начали репетиции с самого начала пьесы, и эти эпизоды давались мне легко. Там была робкая девушка, умная и волевая, со стальным стержнем внутри, с жесткими принципами и уверенностью в завтрашнем дне, но при этом умеющая с достоинством держаться в тени своих богатых родственников. Такая Катерина была мне близка, и играла я, почти не отвлекаясь от своих душевных терзаний. Причем сцену в гостиной, где Андрей знакомится с Катериной, я отыграла так блестяще, что даже Эдик поаплодировал мне. Я знала, почему мне столь легко удалось сыграть пренебрежение, ведь именно так я бы хотела отшить наглого Артура, который вчера полез ко мне с поцелуями.
Но на привычных сценах соблазнения Андреем Катерины я занервничала. Влад, как обычно, был великолепен, но я начала представлять на его месте совсем другого мужчину. Того, который целовал меня вчера на этом самом месте. К моменту наступления сцены в саду, которую вчера так блестяще сыграл Арт, мои чувства были накалены до предела. А когда Влад обнял меня за талию и притянул к себе, мне отчего-то захотелось переложить руки моего партнера иначе, копируя вчерашние события. Все было не так. Движение рук, голос, взгляд…
Но я тут же себя одернула. Влад отрабатывал четко по сценарию. Это Артур его вчера нарушил. Только почему игра Данилевского казалась мне более естественной, правильной, чем то, что написано в сценарии?
Но, как бы я ни переживала, мне все же удалась эта сцена. Стоило лишь вспомнить о том, как Артур смотрел на меня, обнимал, целовал — и по спине пробегала дрожь. Арт был прав: мне нужно было лишь один раз почувствовать то, что должна была чувствовать Катерина, и держать этот настрой станет легче. Я вспомнила и свою хрипотцу в голосе, и придыхание, и, может, получилось у меня сейчас не так ярко, как вчера, но по широкой улыбке и одобряющему взгляду Влада я поняла, что наконец-то поймала нужную волну.
— Элиночка, ну ведь можешь, когда хочешь, — приторным голосом похвалил меня Эдик. Впрочем, этот слащавый тон не ввел меня в заблуждение: режиссер был разочарован и, возможно, зол на меня. Ну как же, ускользает такой шикарный шанс мной манипулировать!
Я, конечно, сделала вид, что не догадалась о его настроении, и даже вполне искренне поблагодарила. Но вот говорить кому-то, каким образом ко мне так внезапно пришел этот опыт, я не собиралась. Причем не только Эдику, но и остальным. Даже Владу не скажу, потому что стыдно. Мне не нужно, чтобы обо мне поползли слухи, будто я сплю с Данилевским. Если бы об этом начали сплетничать, было бы вдвойне обидно, ведь на самом деле между нами ничего нет и быть не может, ни при каких обстоятельствах. Ведь так?