Не. Отпускай меня

Я завидовала умению Апрель с таким холодом игнорировать Луку. Я так не могла. Каждый раз, когда он наклонялся к Грейс или что-то говорил, тело реагировало на звук его голоса. Я была словно флаг на ветру, которому оставалось только отдаться этой буре. Взгляд непроизвольно устремлялся в его направлении, и я постоянно должна была призывать себя отвернуться. Я уже думала попросить Коннора поменяться со мной местами. Правда, тогда мне придется сидеть рядом с Гэвином, но зато оттуда я не смогу так хорошо видеть Луку. Конечно, я ничего не сказала: такая просьба во время еды была бы слишком своеобразной. Вместо этого я посвятила себя шампанскому. Аарон, который сам себя назначил в этот вечер на роль официанта, подливал нам, и после третьего бокала я в первый раз почувствовала желанное безразличие к Луке. Оно усилилось с четвертым бокалом, и сердце ощутило облегчение.

После еды Апрель заставила Гэвина убрать вместе с Лукой на кухне. Грейс добровольно помогала им — наверное, потому, что не хотела сидеть с нами в гостиной. Аарон подобрал музыку в своем телефоне и установил ее в док-станцию рядом с телевизором. Вскоре помещение заполнил голос Хозиера.

Аарон сел рядом с Апрель на диван.

— Я так объелся. Думаю, никогда не смогу больше есть.

— Я напомню тебе об этом, когда ты через полчаса спросишь про чипсы, — сказал Коннор, который удобно устроился в кресле. Джек сидел рядом с ним, и Коннор почесывал ему голову.

— Хммм, чипсы, — пробормотал Аарон.

Апрель закатила глаза:

— Обжора.

— Кто бы говорил. Сколько роллов ты съела? Девять?

— Семь, — поправила она и прислонила голову к его плечу. — И еще три штуки с твоими тошнотворными комбинациями.

— Эй, суши с мюсли, авокадо и корицей тебе понравились.

— Зато суши с мармеладными мишками и сливочным сыром были отвратительными, — вставила я. Во время еды ко мне пришел аппетит, и теперь пояс джинсов неприятно давил на живот, когда я наклонялась, чтобы погладить Джека.

— Что запланировано на оставшуюся часть вечера?

— Я не знаю. — Аарон пожал плечами, из-за чего качнулась голова Апрель. — Мы могли бы посмотреть фильм.

— Это не для компании. Давайте лучше во что-нибудь поиграем, — предложила Апрель.

— И как ты себе это представляешь?

— Не знаю. — Она снова приободрилась. — Может, одна из игр с твоего дня рождения?

— Какая?

— Ну та, с текилой и бутылкой.

— А, «Правда или выпивка».

— Точно. — Апрель кивнула. — Возможно, это поднимет настроение.

Аарон колебался, и я тоже не была уверена, станут ли алкоголь и неприятная правда решением нашей проблемы. Но попасть в ситуацию, когда надо было врать, я тоже не хотела, так как это подкрепило бы представление Луки обо мне как о лгунье.

— Точно не навредит, — вставил Коннор, прежде чем кто-то из нас успел высказаться.

— Давайте предложим остальным, — сказал Аарон.

— Почему предложим? — дерзко усмехнулась Апрель. — Мы просто не оставим им выбора.

Глава 6

Никто не отважился возразить Апрель, и, после того как все собрались на кухне, мы сели кругом на полу. Апрель и Грейс сидели справа и слева от меня. Аарон организовал шесть стаканов шот, текилу и пустую бутылку из-под кока-колы, которую положил в середине. Я заставила себя смотреть на нее, чтобы не обращать внимания на Луку, который сидел напротив меня. Его взгляд постоянно останавливался на мне.

— Правила игры простые, — объяснил Аарон. — Вы должны выбрать между правдой и выпивкой. Если вы решитесь на выпивку, есть текила; если выбираете правду, надо вращать бутылку, и человек, на которого покажет горлышко, может задать вам вопрос. Передумать тогда уже нельзя. Победит тот, кто в конце будет самый трезвый.

— Следовательно, я, — ухмыльнулась уверенная в победе Апрель.

Я наоборот уже внутренне готовилась к тому, чтобы вый­ти из игры после второго или третьего раунда. Делать ставку на правду было для меня слишком рискованно: я знала, какого типа вопросы ставились в такой игре. Текила, напротив, помогла бы мне сохранить равнодушие, которое я ощущала после третьего бокала шампанского.

— Кто начинает? — спросил Гэвин и поправил свою неизменную шапку.

— Всегда тот, кто спрашивает, — сказал Лука. Краем глаза я видела, как он гладил рукой спину Грейс.