Не. Отпускай меня

Затаив дыхание, мы прислушивались к ответу Луки. Однако он, видимо, лучше Апрель контролировал свою ярость и говорил теперь тише, так что мы ничего больше не могли понять.

– Может, тебе пойти к ним? – сказал Коннор и снял очки, чтобы протереть стекла.

Я покачала головой:

– Они должны решить это между собой.

Апрель ведет эту борьбу из-за меня, но не ради меня. Я была не первой ее подругой, которую Лука подчинил своей воле, и не все расставания ее брата заканчивались благополучно для самой Апрель. Недаром она предостерегала меня и долго запрещала ему сближаться со мной. Для нее в этом споре речь шла о том, как Лука обращался с женщинами. Его принцип носового платка – использовать и выбрасывать – всегда был для нее бельмом на глазу. Казалось, принцип меняется, иначе зачем он хотел представить Грейс своим друзьям?

Прошло еще несколько минут. Мы ничего больше не слышали из разговора Апрель и Луки. Наконец оба вернулись за стол и сели. Замкнутые выражения их лиц говорили о многом. Апрель смотрела на бамбуковые рулоны перед нами, к которым никто не прикоснулся.

– Может кто-нибудь передать мне шпинат? – спросил Лука еще раз. Его голос звучал устало.

Аарон наклонился вперед и протянул ему тарелку.

– Спасибо.

Мы молча делали суши. Веселое настроение, еще два часа назад царившее на кухне, осталось в прошлом. Тишина, прерываемая лишь звяканьем тарелок, вызывала холодное покалывание на коже.

Я безрадостно положила еще немного рукколы на лист нори, лихорадочно придумывая безобидную тему для разговора, однако мне ничего не приходило в голову.

В конце концов Гэвин прервал молчание:

– Как их скатать?

– Это очень просто, – сказала Апрель с судорожной улыбкой. – Ты кладешь большие пальцы под бамбуковый рулон и приподнимаешь его, одновременно придерживаешь другими пальцами начинку и поворачиваешь циновку. Потом осторожно придавливаешь рис. После этого тебе нужно лишь свернуть оставшуюся часть. – Апрель показала, как делать, и через несколько секунд перед ней лежал прекрасный ролл суши. Она взяла один из больших ножей Аарона, смочила его водой и начала резать ролл на равные части.

Мы подражали ей – более или менее успешно – и достигли определенного перемирия за столом: выложить лист нори, свернуть бамбуковую циновку, есть суши. При этом разговоры за столом велись исключительно о том, как выглядит еда и какая она на вкус, – безобидные, поверхностные, вежливые. Никто не решался затронуть другую тему из страха вызвать новую вспышку между Апрель и Лукой. Гэвин и Аарон в какой-то момент стали вместе составлять удивительные комбинации для суши, опустошив шкафы на кухне. Они предлагали нам всем отведать свои творения, и ледяное настроение начало медленно оттаивать. Апрель и Лука избегали друг друга до конца трапезы, и если чего-то не было под рукой, они просили других передать им это.

Я завидовала умению Апрель с таким холодом игнорировать Луку. Я так не могла. Каждый раз, когда он наклонялся к Грейс или что-то говорил, тело реагировало на звук его голоса. Я была словно флаг на ветру, которому оставалось только отдаться этой буре. Взгляд непроизвольно устремлялся в его направлении, и я постоянно должна была призывать себя отвернуться. Я уже думала попросить Коннора поменяться со мной местами. Правда, тогда мне придется сидеть рядом с Гэвином, но зато оттуда я не смогу так хорошо видеть Луку. Конечно, я ничего не сказала: такая просьба во время еды была бы слишком своеобразной. Вместо этого я посвятила себя шампанскому. Аарон, который сам себя назначил в этот вечер на роль официанта, подливал нам, и после третьего бокала я в первый раз почувствовала желанное безразличие к Луке. Оно усилилось с четвертым бокалом, и сердце ощутило облегчение.

После еды Апрель заставила Гэвина убрать вместе с Лукой на кухне. Грейс добровольно помогала им – наверное, потому, что не хотела сидеть с нами в гостиной. Аарон подобрал музыку в своем телефоне и установил ее в док-станцию рядом с телевизором. Вскоре помещение заполнил голос Хозиера.

Аарон сел рядом с Апрель на диван.

– Я так объелся. Думаю, никогда не смогу больше есть.

– Я напомню тебе об этом, когда ты через полчаса спросишь про чипсы, – сказал Коннор, который удобно устроился в кресле. Джек сидел рядом с ним, и Коннор почесывал ему голову.

– Хммм, чипсы, – пробормотал Аарон.

Апрель закатила глаза:

– Обжора.

– Кто бы говорил. Сколько роллов ты съела? Девять?

– Семь, – поправила она и прислонила голову к его плечу. – И еще три штуки с твоими тошнотворными комбинациями.

– Эй, суши с мюсли, авокадо и корицей тебе понравились.

– Зато суши с мармеладными мишками и сливочным сыром были отвратительными, – вставила я. Во время еды ко мне пришел аппетит, и теперь пояс джинсов неприятно давил на живот, когда я наклонялась, чтобы погладить Джека.

– Что запланировано на оставшуюся часть вечера?

– Я не знаю. – Аарон пожал плечами, из-за чего качнулась голова Апрель. – Мы могли бы посмотреть фильм.

– Это не для компании. Давайте лучше во что-нибудь поиграем, – предложила Апрель.

– И как ты себе это представляешь?