Тебе ведь, по существу, всё равно больше нечем заняться, Фокси, сказал он себе.
А потом — сразу в постель, пообещал он себе.
И может, прежде чем отправиться спать, он немного приоткроет окно — на дюйм или два, чтобы впустить в комнату ночные запахи и звуки…
Часть восьмая
Глава 26
Фокс проснулся рано и сразу поехал к отцу. В саду пансиона «Лодер Лодж» стояла скамеечка, и Митчу захотелось посидеть на ней, так что Фокс укутал его поплотнее, а кто-то из персонала снабдил их пледом, чтобы накрыть ноги. Но Митч отказался наотрез, решив ограничиться шапкой и шарфом.
— Дай вам волю, и вы превратите меня в египетскую мумию.
Высокие стены, огораживающие сад, защищали его от порывов ледяного ветра с Северного моря. У садовника был такой вид, будто он не сегодня-завтра сам станет постояльцем пансиона. Он кивнул в знак приветствия и вернулся к своей работе.
— Никогда не любил возиться в саду, — сообщил Митч сыну.
— Зато у мамы всегда всё цвело и благоухало, — ответил Фокс.
— Будь моя воля, я бы превратил наш сад в патио.
— А помнишь, как я повис на верёвке для сушки белья? Она лопнула, я шлёпнулся на каменные плитки и расшиб себе голову?
— Мать тогда звонила мне из больницы — тебе наложили три шва, если я не ошибаюсь?
Фокс потёр макушку ладонью.
— Пять, — поправил он отца.
Митч улыбнулся:
— Знаешь, что она мне сказала по телефону? Что сколько ни билась, так и не смогла отстирать кровь с полотенца.
Фокс вспомнил: полосатое банное полотенце, которым мать обернула ему голову, чтобы остановить кровотечение. С того дня он его больше не видел.
Митч наблюдал за тем, как Фокс пытается подавить зевок.
— Бурная ночь?
— В некотором смысле.
— Работа или развлечения?
— Догадайся с первого раза.
— Работа — это, конечно, хорошо, сынок, но жизнь этим не ограничивается. Теперь мне хотя бы понятно, почему ты несколько дней здесь не появлялся.
— Но ведь Джуд навещала тебя, верно?
— В субботу и воскресенье — твоё отсутствие было отмечено особо.
— Я был страшно занят.
— Значит, дело не в том, что ты нас избегаешь?
— Нет. — Фокс неловко поёрзал на скамейке. — Хотя любой наш разговор, как правило, заканчивается ссорой.
— У вас с сестрой? — Митч медленно кивнул. — По-моему, ей не даёт покоя то, что за моё пребывание в этом райском уголке ты отстёгиваешь из своего кармана.
— Но я ведь не возражаю.
— Несмотря на то что они в очередной раз взвинтили цены?
— Это не проблема.
— А для неё проблема, да ещё какая.
Что мог ответить на это Фокс? Только плечами пожал.
— Ну, как там Файф? — спросил Митч после минутной паузы.
— Я был в Сент-Эндрюсе.
— Как-то раз мы с твоей матерью отправились туда на трейлере — мы тогда с ней хороводились. Я только молил Бога о том, чтоб её папаша ничего не прознал про наши амуры. — Митч взглянул на сына. — Что такого смешного я сказал?
— Просто сейчас никто так не говорит: «хороводились», «амуры»…
— А как сейчас говорят?
— Ну наверное, «встречались», как-то так. — Фокс немного помолчал. — А мы когда-нибудь ездили в Сент-Эндрюс? Я имею в виду, всей семьёй?
Может, если только на денёк… А ты что, совсем ничего не помнишь?
Фокс помотал головой.
— Похоже, я почти всё позабыл.
— Что ж, добро пожаловать в клуб склеротиков — я, например, отлично помню, что трейлер был светло-зелёный, но, хоть убей, не скажу тебе, что в тот вечер мы ели на ужин. — Митч увидел, что сын тщетно пытается подавить ещё один зевок.
— У меня на полочке в ванной стоит пузырёк со снотворными пилюлями — можешь потихоньку отсыпать себе несколько штук.
— Может, я так и сделаю, — сказал Фокс, то ли шутя, то ли уже всерьёз.
— Джуд снова просматривала те старые снимки из обувной коробки. Уж и не знаю, кому она хотела сделать приятное — мне или себе.
— Может, вам обоим.
— Сколько там воспоминаний, просто уму непостижимо. Хотя фотографии с трейлером я так и не нашёл. — Митч помолчал. — Мы славно постранствовали в те годы. Может, именно это она и искала — времена, когда вы с ней были одной командой.
— Мы до сих пор одна команда — она навещает тебя, я плачу по счетам.
— Послушай, мне совершенно не обязательно здесь оставаться — наверняка можно найти кучу заведений на порядок дешевле. Теперь понятно, почему ты не можешь позволить себе новые рубашку и галстук.
Фокс опустил глаза себе на грудь.
— А что не так с моей рубашкой и галстуком?
— Они были на тебе в прошлый раз.
— Надо же? Я уже позабыл.
Отец вдруг широко улыбнулся и шлёпнул его ладонью по колену.
— Я тоже, просто пытаюсь тебя расшевелить.
— Благодарю за попытку.
— Не стоит благодарности.
Они всё ещё улыбались, когда принесли поднос с чаем.
— Кстати, — сказал Митч, — прости меня за тот день — ну, когда я подковыривал тебя в присутствии Сэнди.