Не моя жена

Я лишь одернула ногу и спрятала ее под одеяло, когда он вновь попытался дотянуться до меня. Глеб вздохнул, бросил розу к куче остальных и наклонился, поднимая с пола пакет. Нарядненький такой, с красным бантиком.

- Я пришел с извинениями, - проговорил он и достал из пакета маленькую бархатную коробочку. Он положил ее возле моей руки и стал ждать. Мне не хотелось брать этот подарок. Зря он считал, что все так легко можно уладить куском металла или минерала. Душу, черт возьми, не купить за это. Как и любовь.

Я отвела взгляд.

- Я бы хотела еще немного поспать.

- Да, конечно, - согласился он тут же и чуть приблизился. Как будто боялся спугнуть, и потому двигался плавно, даже робко. Господи, это ведь не он! И никогда таким не был. Если только до свадьбы, когда я совсем его не знала. - Прости, что разбудил так рано. Просто я скоро уйду на смену и увижу тебя только вечером. А больше всего в этой жизни я боюсь вернуться домой и не увидеть в нем тебя.

Слова оказались настолько поразительными, что я с неверием уставилась на мужа. Это, правда, реальность? Или я все еще сплю.

- Черт, девочка моя. – Он обреченно выдохнул. – Это удивление в твоих глазах просто убивает. Ну скажи, ради бога, чему ты удивляешься? Тому, что я люблю тебя? Или тому, что все, что я делаю, всегда для тебя и с мыслью о тебе?

- Спишь с другими тоже с мыслью обо мне? – Слова сорвались с языка, не дождавшись сигала мозга «Молчи!». Я прикусила губу и тут же отползла чуточку дальше на всякий случай.

Глеб звереть, как я ожидала, не стал. Он сцепил челюсти, потупил взгляд и покачал головой. Взял ту самую коробочку, открыл ее и протянул мне.

- Это мое обручальное кольцо, - проговорил он. – Странный подарок, конечно. На самом деле у меня есть для тебя еще один. Но я хотел, чтобы ты взглянула на этот. Ты ведь помнишь его?

Я нехотя кивнула. Эти кольца мы выбирали сами. Впопыхах, но Глеб сразу попросил самые дорогие, что были в ювелирке. Принесли золотые. Для него - стильное широкое, с тонкой матовой полоской, и парное для меня – все то же, но с ободком бриллиантов. Я свое кольцо носила всегда. Он снимал на работе, говорил, что боялся потерять.

- Я сделал гравировку внутри, - продолжил он. - Давно. Но не показывал тебе. Глянешь?

Меня раздражало то, с какой щенячьей преданностью он смотрел на меня, строя эти свои невинные глазки. Но я протянула руку. Сначала с крепко сжатым кулаком, чтобы убедиться, что он увидит багровые пятна от его же пальцев на моих запястьях. А когда он сфокусировал свой взгляд на синяках и опять стиснул зубы, я разжала руку. Глеб вложил в нее коробочку, и я достала кольцо.

«Любовь моей жизни» - гласила сопливая надпись. Как мило! Язвительный комментарий уже крутился на языке. «Кольцо посвящено тебе самому?» Еле сдержалась.

- Я хотел, чтобы ты увидела это, потому что нам сейчас, как никогда, тяжело. Я вынужден признать, что наш брак дал трещину.

Тут уж как язык не сдерживай…

- Я рада, что ты заметил!

- Прошу, не перебивай, - проговорил Глеб строго, но в сочетании со щенячьими глазками все равно выглядел глупо. – Я оступился. Сделал чудовищную ошибку. И очень перед тобой виноват. Прежде всего, я должен извиниться за то, что посмел обидеть тебя и твои чувства.

«Их нет». Сдержалась. Внимательно слушала, не перебивала, как он и просил.

- И я понимаю, что одним словом твое прощение не заслужить. Но я не собираюсь на этом останавливаться, слышишь? И сдаваться тоже. Я лишь прошу тебя дать мне время показать, что ты главный человек в моей жизни.

«Ложь».

- Мне никто не нужен, Варь, - произнес Глеб, казалось бы, так искренне… Настолько правдоподобно, что у меня заныло сердце. Если бы только это было правдой. Если бы только он повторял мне это каждый день. И любил в самом деле, а не на словах. Если бы… - Ты знаешь, у нас есть проблемы. Ну, не дал Бог ребенка. Мы много раз обсуждали этот вопрос. Я давно мечтаю стать отцом, а ты мамой. Знаешь, ты станешь лучшей мамой в мире, я в этом ничуть не сомневаюсь.

Боже! Зачем по самому больному? Зачем раскаленным металлом по кровоточащей ране? Я, закинула голову, пытаясь унять дрожь в подбородке, но безмолвные слезы все равно потекли по щекам.

- Прости, милая, - продолжил Глеб, как заезженная пластинка. – Я все ждал чуда и, видимо, просто… Устал ждать. Не знаю, на что я надеялся. Да и не так уж важно уже. Натворил дел. Но знаешь, вчерашняя ночь заставила меня переосмыслить всю жизнь. Я не мог заснуть до утра, думал обо всем.

Я даже плакать перестала. Утерла слезы и посмотрела этому плуту в глаза. Он начал храпеть через минут двадцать после того, как ушел от меня. Но как правдоподобно врал! Поразительно! Поразительно, что я впервые за десять лет это заметила.

- И что? – спросила и подавила нервный смешок. – Что надумал?

- Что нам нужен ребенок, - выдал он на полном серьезе. Мне вдруг стало дурно. Ребенок от него – я в клетке до конца своих дней. Грех так думать, но сейчас я за свое бесплодие мысленно поблагодарила высшие силы.

- Нет, - шепнула я и мотнула головой. – Я не могу.