Не моя девочка

— Как это не твоя? — усмехается сосед. — Ночь с тобой провела, значит — твоя. О, или она замужем? Кольца на пальце вроде у неё не было.

— Нет, не замужем, но… в общем все сложно, Петрович.

— Глупости! Когда любишь, все просто, Артем.

— А я разве сказал, что люблю? — фыркаю.

— А порой и говорить не надо. Любовь видно. И слышно.

— Да ты философ, сосед, — смеюсь я, — только вот почему тогда жена от тебя, такого умного, ушла?

— А потому что до этого любовь ушла. Всё логично, — вздыхает сосед и косится на бутылку виски.

— Прости, но это я тебе не дам, — качаю головой и достаю с полки конверт, который мне Леха принёс. Достаю несколько купюр и протягиваю соседу: — На, купи себе что-нибудь.

— Да тут много, — удивляется Петрович, — я ж так прямиком туда, в межпространственные слои небытия, да на несколько дней, — он довольно смеётся, а затем добродушно улыбается, — а давай я тебе еще шампанского возьму, хорошего, я разбираюсь.

— А шампанское мне зачем? — смеюсь, не понимая.

— Ну вот придёт к тебе сегодня твоя "не твоя", а ты ей романтическую встречу. О, цветы ещё можно взять. Свечи у тебя есть? У меня в загашнике хрустальные бокалы имеются, припрятал, когда Зойка от меня уходила, нам на свадьбу дарили. Дам тебе, для пущего романтизма.

— Надо же, со мной живёт философ-романтик, — усмехаюсь и достаю из конверта ещё денег. — Держи, купи все, что считаешь нужным.

— Понял, — кивает он, деньги берет и удаляется.

Знаю, что не обманет. Купит, принесёт и уже потом пойдёт бороздить эти свои слои.

А мне надо пообщаться с Семеном Валерьевичем. И для этого я выхожу из своей квартиры и в соседнюю захожу.

Разговор по стационарному телефону коротким получается. Договариваемся встретиться через час на нашем месте. А это значит, что мне предстоит подъем и спуск в доме через чердак.

Когда я уже собираюсь выходить, возвращается Петрович. Довольный, с пакетом и с букетом цветов. Причём не из каких-то там роз. Из ромашек. Точнее цветов очень на них похожих.

Букет сосед на стол кладет и начинает доставать из сумки свои покупки: два бруска плавленного сыра в фольге — любимая закусь Петровича под сорокоградусную, лукошко клубники, ананас, затем сосед ставит на стол две бутылки водки, не самые дешёвые, но и не дорогие, ну и в конце шампанское. Действительное хорошее, итальянское. Фрукты и шампанское сосед отдаёт мне.

— Ты бы видел как на меня смотрела Люська. С такими диким уважением, — смеется Петрович и в карман лезет: — У меня тут сдача осталась…

— Оставь себе. Купишь Машке корм, — бросаю я, кивая на кошку, сидящую на подоконнике. — И ещё, — говорю и к холодильнику подхожу, достаю с полки палку колбасы, паштет из утиной печени и упаковку нарезанного ломтиками сыра, зелёного, — вот, возьми. Мне много. А ты, может, Люську свою тоже на романтик пригласишь.

— Думаешь согласится?

— Уверен, — киваю, — Могу тебе ещё банку вишнёвого компота дать, мама привезла.

— О, закрутки у Руслановны наивкуснейшие, — кивает в ответ сосед и мы идем каждый к своей комнате. Меньше чем через минуту в коридоре встречаемся, в моих руках банка компота, в руках Петровича хрустальные бокалы. Не сговаривпясь обмениваемся и снова по комнатам расходимся.

Надеваю джинсы и выхожу. Обуваюсь у входной двери, косясь на циферблат часов на своем запястье.

— Ты далеко? — интересуется сосед, материлизовавшись рядом.

— Да с человеком одним встретиться надо.

— Давай. Я тогда тебя дождусь и к Люське пойду. Приглашу её все же.

— Вот это правильно, — улыбаюсь я и квартиру покидаю.

Уже привычный маневр по дому совершаю, и вот уже тихо стучу в нужную дверь.

Валерьевич меня пускает. И уже в прихожей замечает последствия драки на моем лице:

— Что это?

— На ринге дрался, — с усмешкой отвечаю и на кухню прохожу.

Окна как всегда зашторены. Но на улице ясный день, в помещении довольно светло.

— Сам или заставили? — спрашивает Семён Валерьевич.

— Наказать решили. И прямо мне об этом сказали.

— За что? — хмурится шеф.

Я вкратце рассказываю о произошедшем вчера, до ринга и после. Умалчиваю лишь про ночной визит Бэллы, ну и про то, что между нами было.

— Значит они бойцов перед рингом накачивают наркотой, — задумчиво произносит Валерьевич. — И поставляет её прибалту Садеков.

— Не сомневаюсь. Наркота ещё в обороте в самом развлекательном комплексе. Гости ее покупают. Так что, думаю в ящиках, что в подвал носили, все же она.

— Пора прикрывать эту лавочку, — зло произносит шеф, — надо точно знать что в ящиках, и про встречу в выходные тоже. А тебя так некстати на больничный отправили.

— Ну, я ж могу и раньше на работу выйти, думаю Лейтович это оценит. Или же прийти в ресторан просто как гость.

— Делай как считаешь нужным, — кивает Валерьевич. Киваю в ответ, а после спрашиваю:

— А вы узнали по родне Бэллы?

Шеф на столе руки домиком складывает и отвечает: