Не моя девочка

— Темыч, отвези ее, а? — просит меня Лёшка. — И можешь домой ехать. Завтра тебе рано вставать, — и протягивает мне ключи от машины, на которой мы уже второй день катаемся. Хоть и нехотя, но я соглашаюсь. Беру ключи и иду за Лизой.

Бэлла лежит на диване в гримерке. Вроде спит, глаза прикрыты, только вот бормочет что-то, несвязное.

— Бери ее и потащили через черный ход, — шепчет мне Лиза и сама со столика маленькую сумочку берет, проверяет что там внутри.

Платье у Бэллы красное, обтягивает все что можно и нельзя. Хорошо что хоть она в белье, а то бы я сейчас много чего лишнего увидел.

Беру ее и на плечо закидываю. А она лёгкая, оказывается, я думал потяжелее будет.

Выходим из гримерки. Лиза ведет меня куда-то вглубь, открывает ключом дверь. Ту самую, выкрашенную в цвет стены. Сворачиваем налево, однако я успеваю справа лестницу увидеть, ведущую вниз. Широкую, да еще ковром застланную. Странно это. Что же там, внизу?

Доходим до металлической двери, ее Лиза тоже ключом открывает, и вот — мы оказываемся на улице. Идем вдоль стены до парковки. Я к тачке подхожу, открываю и кладу послушное и обмякшее тело на заднее сидение.

— Знаешь где она живет? — спрашивает у меня Лиза, я киваю:

— Мы вчера ее до подъезда подвозили.

— Ключи в сумочке, — она отдаёт мне ее и сообщает:

— Одиннадцатый этаж, сорок четвёртая квартира.

— Понял, — говорю и за руль сажусь. Сумочку на пассажирское кидаю.

Еду, стараюсь аккуратно, но быстро. Не хотелось бы потом машину отмывать. Хотя вроде никаких позывов женское тело не издаёт. Даже не бормочет ничего уже.

Паркуюсь у подъезда. Бэллу снова на плечо, сумочку в руке держу. В подъезд захожу и вот уже в лифте поднимаюсь. А еще через минуту захожу в квартиру.

Свет не включаю, света от окна достаточно, чтобы ориентироваться в пространстве.

Прихожая плавно перетекает в большую комнату "все в одном": тут и кухня, и столовая и гостиная. Есть еще комната за дверью, ну и санузел. В спальню заходить не решаюсь, кладу Бэллу на диван в гостиной и подхожу к окну, чтобы шторы задернуть, да окно открыть, а то душно. Замечаю что здесь балкон, размером с комнату. Обставлена хата вроде бы просто, ничего лишнего, чисто, мило, но сразу понятно, что дорого.

Выдыхаю с чувством выполненного долга. Уходить надо, но в горле сухо.

К раковине подхожу, интуитивно открываю дверцу шкафа сверху, там полка с посудой. Чашку беру и из-под крана воды наливаю. Выпиваю залпом и вдруг слышу:

— Ты кто?

Не ожидая, что девушка проснётся, дергаюсь и резко оборачиваюсь. Но на улице все темнее становится. Поэтому я подхожу к дивану, сажусь на корточки перед Бэллой и отвечаю:

— Артем. Боев.

Она приподнимается на локте, затем тянется рукой и включает настольную лампу. После несколько секунд фокусириует на мне взгляд.

— Ааа, инструктор мой… — пьяно фыркает она. — А что ты здесь делаешь?

— Домой тебя доставил.

— Спасибо, — кивает она и закрывает глаза.

А я поднимаюсь и уже собираюсь уйти, как вдруг слышу:

— Не уходи. Что-то мне плохо.

— Воды?

— Минералки. Она в холодильнике.

Иду к холодильнику, открываю и, действительно, нахожу на дверце бутылку с минеральной водой. Возвращаюсь с ней к Бэлле.

— Спасибо, — говорит она и начинает жадно пить. Вода мимо рта течет, но девушке явно похер.

— Слушай, — вдруг начинает Бэлла, — а ты зачем к Йонасу работать пришел? Это же совсем не твое место. Ты хороший… испортят тебя.

— С чего ты взяла, что я хороший? — усмехаюсь я.

— С того. На сиськи мои старательно не смотришь, а если вдруг и смотришь, то стесняешься. Обходительный со всеми, отзывчивый… — она глубоко вздыхает и неожиданно заканчивает свой мессадж: — Послушай доброго совета: уходи из этого ада, Артем Боев. Пока не поздно.

Вот смотрю на это пьяное чудо и не могу улыбку сдержать. Бэлла даже сейчас красивая. Лежит головой на диванной подушке и кулаком щеку подпирает.

И ведь я понимаю, догадываюсь, чего она так напилась. Помнил я, какой ее в туалет застал. Невольно на шею ее смотрю, сейчас следов не видно. Но лицо у девушки накрашено, небось и следы на шее тоже закрасила.

Опять меня злость берет. И опять внутренний голос шепчет: не лезь.

Слышу, как Бэлла сопеть начинает. Касаюсь пальцами ее щеки — не реагирует, спит. А я снова щеку трогаю, на этот раз глажу. Дурак!

Резко выпрямляюсь и иду на выход.

Утром еду за Лейтовичами. В костёл они всей семьей собрались. В машине все молчат, ну и я с разговорами не лезу. Сегодня я просто водитель. Считай — прислуга.

В католической церкви я до этого никогда не был. А интересно. Поэтому я тихо спрашиваю у Йонаса, когда вся его семья уже из машины вышла:

— А могу ли я тоже зайти?

На что получаю вполне добродушно:

— Разумеется.