(не) мой соавтор

— С развратными мыслями никогда не получится быть слишком откровенными, — серьёзно сказал Антон. — Всегда найдётся кто-нибудь ещё развратнее.

Он загнул третий палец и посмотрел на меня.

— Ты так и не задала свой вопрос.

— А он очень прост, — так же тихо сказала я. — Может быть, стоит просто принять предложение Лены и поехать в паб на девятьсот пятого года? Выпить с народом, поболтать, порадоваться, позволить всем увидеть, что мы уезжаем по отдельности? Может быть, даже пообещать Ромке подумать над «Островом-2»? А потом ты вернёшься в Ростов, мы закончим проект и, ну… дальше будет видно, да?

По лицу Антона скользнула внезапная тень.

— Про второй «Остров» тебе Ромка сказал? — очень спокойно спросил он. — И предложил что-то ещё, правда?

— Я обещала не говорить, — машинально ответила я.

И тут же поняла, что спалилась.

Я вздохнула.

— Я не взяла денег. Я бы лучше сама отдала триста тысяч, чтобы ты с ни с кем больше не писал, кроме меня. Вот честно.

На лицо Антона выплыла улыбка. Совсем мальчишеская.

— Триста тысяч, Рэйн? Так низко меня ценишь?

— Пффф. Я требовала миллион.

— Ну хоть у кого-то в этой компании голова на месте, — вздохнул Антон.

Он медленно, один за другим, загнул на моей левой кисти все оставшиеся пальцы. А потом так же мягко отогнул их обратно и долго смотрел на мою ладонь.

— Читаешь по руке? — не удержалась я.

— Нет, — легко сказал он. — Просто мне нравится её держать.

На мою ладонь упала снежинка. Миг — и её коснулись тёплые губы, вбирая в себя. Я моргнула, неверяще глядя на своего соавтора, который только что таким необычным способом, кажется, поцеловал мне руку.

— Это уже начинаются непристойные приставания?

— Это ответ на твой вопрос. — Антон выпрямился. — Мы идём гулять.

— Куда?

— Для начала — на Красную площадь пешком, как все стеснительные провинциалы. А там что-нибудь придумаем.

На этот раз он не стал предлагать мне руку. Просто сжал мою кисть в своей.

На Арбате я всё-таки запросила пощады. Руки без перчаток начали мёрзнуть, и я подозрительно шмыгнула носом раз и другой.

— Кофе? — с лёгкой насмешкой предложил Антон.

— Ужин, — решительно сказала я. — Двойной. Нет, тройной. Сейчас я начну с хлюпаньем есть спагетти болоньезе и чавкать, а ты будешь умиляться. Горячие спагетти… ммм… крупный натёртый сыр, нежная мясная подлива тает во рту, и рука сама тяняется заказать вторую тарелку. И горячий чай с палочкой корицы и кружком апельсина на десерт. — Я задумалась. — Пожалуй, тирамису? Съедим одно на двоих. Очень чувственные ощущения.

Антон чуть улыбнулся.

— Кажется, кто-то уже всё распланировал.

— Есть хочу ужасно, — честно сказала я. — Готова поставить ночь любви против гренок с чесноком и расплавленной моцареллой. За четыре штуки продам ещё и душу.

Антон огляделся. Вокруг мелькали вывески сетевых кафешек, и ярко освещённые столики с мягкими креслами манили зайти, расслабиться и поесть от пуза.

— Минутах в пяти есть небольшой итальянский ресторанчик, — задумчиво произнёс он. — Не очень демократичный, зато всегда есть свободные столики. Мы там засиживались пару раз, и жалоб ни у кого…

Он осёкся. Я вздохнула.

— Ты был там с Леной, да? Зайдём и будем ностальгировать по старым временам?

— Или просто вкусно поедим и поговорим, — невозмутимо произнёс Антон. — По Арбату мы тоже гуляли, так что, сносить его теперь?

Я задумчиво оглядела витой балкончик здания напротив и узкие переулки, когда-то воспетые Окуджавой.

— Ладно, — вздохнула я. — Веди в свою юдоль гастрономического порока.

Ресторанчик и впрямь оказался уютным донельзя. Мы расположились у окна за круглым столиком, на котором горел небольшой светильник. Меню в кожаной папке составлял знаток: по одним картинкам я бы заказала минимум четыре тарелки.

И Антона. Вот такого вот, без пальто и в светлой рубашке, которую так хотелось расстегнуть и снять вместе с пиджаком. И схватить за широкий ремень брюк, и поцеловать, а потом много чего ещё.

— Впервые вижу тебя без одежды, — произнесла я вслух.

И чуть не ойкнула. Ну вот чего я опять, а?

Во взгляде Антона промелькнуло ехидство.

— Боюсь представить, что ты скажешь, когда я сниму пиджак.

— А ты его снимешь? — с надеждой произнесла я. — И всё остальное?

Антон приподнял бровь.

— Что, прямо здесь?

— Ну…

— С таким соавтором меня точно вышибут из всех приличных мест, — пробормотал Антон, вновь уткнувшись в меню. — Кстати, хочу побыть ужасным собственником и заказать за тебя.

Я рассеянно кивнула.

— Валяй. Заодно посмотрим в деле на соавторскую телепатию.

Антон поднял бровь, задумчиво глядя на меня. Пожалуй, даже оценивающе.

А потом тихо засмеялся и подозвал официанта.

Двадцатью минутами позже на моей тарелке оказалась горячая лазанья и, что самое удивительное — как раз тот чай, который я хотела, с корицей и апельсином. Я подцепила вилкой первый кусочек, замерла, пересчитывая кончиком языка тонкие слои теста, обжигаясь горячей сырной корочкой — и счастливо вздохнула.

— Ты вообще хоть иногда ходишь по ресторанам? — поинтересовался Антон.