Не мой парень

— Ты делаешь мне больно. — произношу ровным голосом и демонстративно перевожу взгляд на руку. Финн прослеживает за ним, в глазах сквозит замешательство, словно для него собственная грубость тоже явилась неожиданностью, после чего захват на моем локте ослабляется.

Вдыхаю глоток придуманного спокойствия и расправляю плечи:

— Напомню, что я не должна тебе ничего объяснять, Финн. Разреши пройти, пожалуйста.

Пытаюсь его обойти, потому что избавиться от его близости — жизненная необходимость, но Финн снова перехватывает мою руку:

— Ты ведь знаешь, что у Кейва есть девушка, правда?

Изумленно смотрю на него, пытаясь найти проблеск юмора в его глазах. Серьезно? Он думает, что я завела роман в офисе? Я понятия не имела, что и Джорджа есть девушка: он никогда ней не упоминал, да и меня, признаться, его личная жизнь не интересовала.

— Твои намеки мне не нравятся, Финн. — говорю как можно холоднее. — И лучше бы тебе не развивать эту тему дальше.

— От чего же, Тони? — зло рычит Финн, сжигая меня взглядом. — Потому что чужие парни твоя слабость?

Лучше бы он залепил мне пощечину. Лучше бы ударил кулаком, чем сказал такое. Гортань моментально сковывает удушающий спазм, не дающий вздохнуть и выдохнуть, и нос начинает больно колоть, пока я растерянно разглядываю его лицо. Где тот парень, который всего час назад говорил, что гордится мной? Который смотрел на меня так, словно я действительно для него важна. Чем я заслужила эту жестокость от него? И почему у меня такое чувство, словно меня предал близкий человек?

— Просто пропусти меня, Финн, — сиплю, быстро опуская глаза в асфальт, потому что влага уже разбухает в слезных каналах. — И пожалуйста, с этого момента держись от меня подальше.

Наверное, нужно было ответить что-то язвительное, ударить в ответ так же больно. Сказать, что он не имеет права меня упрекать, потому что не меньше чем я виноват в случившемся. Но мне так плохо, что на показную браваду и лживую язвительность просто нет сил. Поэтому впервые за три года я позволяю себе такую роскошь, как слезы, пока, сбивая каблуки уношусь с парковки, преследуемая непонимающим взглядом Джорджа.

глава 15

Финн

В эту ночь я совсем не сплю. В чем смысл закрывать глаза, если это не сможет выключить кадры потерянного лица Тони, поставленные на бесконечную паузу. Мой собственный ад, из которого не спастись. Тянусь рукой за сигаретой, но даже смятая пачка насмехается над моим идиотизмом чернеющей пустотой.

Жалею ли я, что сказал те слова Тони? Конечно, жалею. Извинюсь ли я за них? Вряд ли. Я не привык просить прощения, потому что считаю слова слабым утешением. Нельзя просто сказать «извини» и думать, что совесть чиста. Тони не забудет мне этой в гневе брошенной фразы. И будет права.

Я редко теряю контроль над эмоциями, но стоило мне представить как она запрыгивает в машину и улыбается сальным взглядам Кейва, у меня просто снесло крышу. Мое самообладание оказалось совсем к такому не готово.

В детстве отец подарил мне на день рождения коллекционную модель Феррари Модена 360. Точная копией своей оригинальной версии, отлитая из металла в пропорции 1:43, с крутящимися дисками, открывающимися дверьми и кожаным салоном. Я даже поначалу боялся открыть упаковку, настолько была она была прекрасна. Когда, автомобиль, наконец, оказался в моих руках, набежали остальные дети, приглашенные на праздник, и стали пытаться отнять ее у меня, потому что тоже желали поиграть с этой красавицей.

Но я не хотел делиться своей Феррари ни с кем. Она была настолько безукоризненна в своем алом глянце, что мне хотелось наслаждаться созерцанием в одиночестве.

Я сказал, что никому ее не дам, и ушел в другую комнату. Через минуту ко мне подошел отец и строго заявил, что я не должен быть жадным эгоистом и позволить гостям поиграть с ней. Я отказался. Тогда он забрал у меня игрушку, сказав, что я получу ее лишь когда научусь вежливости. В тот день я впервые подрался. Разбил носы двоим приглашенным приятелям, за то что из-за них меня лишили лучшего подарка, что мне дарили.

Феррари отец мне так и не вернул в наставление, что в будущем мне нужно научиться быть лояльнее к людям. Я не научился. Сейчас на полках моей гостиной стоит коллекция моделей от 125S до 599, а я от чего-то помню именно ту, которую удалось подержать в руках совсем недолго, но которая осталась в памяти навсегда. Нужно было сражаться за нее сильнее.

Когда после поцелуя Тони сказала, что домой ее отвезет Джордж Кейв, я испытал то же чувство: словно меня лишают законного единоличного обладания. Мне невыносима мысль, что кто-то прикоснется к ней, что из нас двоих в тот момент она предпочла его, поэтому я выплеснул это дерьмо ей в лицо. Я сам себе противен. Наверное, было бы легче, если бы она огрызнулась в ответ, сказала что-то стервозное, как на той презентации. Но ее дрожащие губы и опавшие плечи — это прямой удар в мое черствое сердце.