Не мой отец

— Ты самая лучшая мама, какую только можно представить, — отстегнув свой ремень, теперь уже Женя нагнулся ко мне, сжимая щеки ладонями. — Только ты заграницей первым делом бежишь не в бутик или на работу, а детский мир. Скоро Тамаре надо будет отдельную квартиру с игрушками покупать, она нас уже выселяет.

— Да ладно тебе, — когда Женя смотрел на меня так… В самое сердце! Злиться сил не оставалось, на губах сама по себе возникала улыбка. — Она просто такая бусинка, не могу удержаться. На тебя похожа. Такая же деловая и кряхтит постоянно. Люблю не могу!

— Нет, на тебя: хитрая хулиганка. Тоже обожаю! — вздернул бровь тот, как вдруг взгляд его упал мне за спину. — Опа! Смотри, детка, куда мы приехали. Не иначе, как сама судьба привела!

На улице стоял жуткий туман. С самого утра мы с Женей отвезли дочь на день рождения дочери Маши, который проходил прямо в их огромном доме. Только вот со второй половины дня стоял такой туман, что своего носа не видно. Как не пытались добраться с офиса обратно – не смоги.

И тут, обернувшись, я вдруг увидела знакомый фасад. Сердце в груди взволнованно затрепетало:

— Это же дом мамы!

Под камушком до сих пор лежал спрятанный мною на всякий случай ключ, даже вахтерша нас помнила, а ведь были мы внутри еще до свадьбы. Замерев на пороге, я оглянулась по сторонам. На глазах возникли слезы откуда не ждали, а ноги будто приросли к земле.

— Я еще помню, как мы с мамой в нее переехали. Как будто вчера все было… — Женя чмокнул меня в щеку, кратко обнимая, а затем включил свет, направляясь на кухню. С собой у нас было лишь вино и сын, подаренные новыми компаньонами в виду удачной сделки.

Спокойно скинув обувь, я прошлась по комнатам со щемящей душу ностальгией. Стены будто помнили все, что произошло. Именно здесь произошли самые прекрасные и самые ужасные события в жизни.

В комнате Жени все было, как раньше. Словно вчера я вошла в нее ночью и намазала волосы мужа окислителем. Один плюс все же есть – с тех времен он их не отращивает. Плюхнувшись на постель, я быстро набрала номер Маши и прикрыла глаза рукой:

— Марусь, привет! Тут такое…

— Видела-видела! Страх просто, что на улице твориться! Надеюсь, у вас мозгов хватило остаться в гостинице? — я ничего не ответила и так взорвалась: — Марина, ты чего? Хочешь Томочку без мамы с папой оставить? Не вздумайте ехать сейчас за город!

Кто-то выдернул трубку, и я услышала голос мужа подруги, Димы:

— Везде трубят: сидите дома! А ну-ка дай мне трубку Жени! Он там в себе, а?

— Да дома мы, до-ма! — сдалась я, закатывая глаза. — Дочка там сильно скучает? Я так за ней скучаю...

— Она-то? Пфф... — Маша поставила громкую связь. Судя по всему, та мыла посуду после детского праздника. — Ты, конечно, не обижайся, но она играет с Семочкой и о тебе не вспоминает. Говорит, очень хочет себе такого младенца.

— Вам бы с Женей задуматься о прибавлении, а? — послышался голос Димы. Судя по звукам, он жену поцеловав и за кое-что ущипнул. Потому что взвизгнула она громко, но явно не от боли.

— Вас точно не догнать, — фыркнула я, покачав головой. Эта парочка плодилась, как кролики! Мало того, что Маша почти всегда беременная ходила, так еще все успевает. Нет, это нормально вообще? И работает и за детьми сама смотрит… Тут с Томой сил нет… Мать героиня, не меньше!

— Могу дать ей трубку, — снова заговорила Маша, — но она такая счастливая сейчас, ты бы видела… Если что, я все сняла! Боюсь услышит твой голос и запроситься домой. Может не надо пока? Глядишь, уснем под шумок… Если что не так пойдет - тут же вас наберем.

— Тебе не сложно, Масянь? — меня прямо перекосило от неловкости. — Есть ведь за кем смотреть…

— Мне? Смеешься? — расхохоталась она и я ее поддержала. Никто в мире так не любил детей, как Маша. Что-то подсказывало, что недавние роды у нее далеко не последние…

— Иди отдыхай, солнышко. Все будет отлично! Твоя булочка в надежных руках. — пообещала мне та и отключилась. В тот момент, когда в проходе дверей застыл Женя с бокалами и сырной тарелкой. Выглядел он более чем обиженным:

— А мне с дочкой поговорить? Нет, ну нормальная ты? Звони опять!

— Я не говорила с ней, — развела я руками понуро, — Тома заигралась, не хочу ее тормошить и о себе напоминать.

Мы оба подумали о том, что это было впервые за годы, когда дочь засыпает без нас. Ранее мы брали ее с собой в поездки или прилетали обратно. Стало так тоскливо, что когда Женя вручил бокал, я едва ли не залпом его осушила.

— Поосторожнее, родная, — присвистнул этот умник, падая рядом и подминая меня под свой загребущий бок. Устроившись на груди мужа, я поняла, что мне этого мало и заползла сверху. — На кого-то уже подействовало винишко? Крепкое, однако!