Не люби меня

– Нет, не болит, – тихо выдыхает Райян. – Да, готова повторить.

Припадаю к её губам и жадно всасываю нижнюю. Райян, тихо простонав, начинает извиваться и пытается освободить руки, но я держу её крепко. Пока целую, продолжаю ласкать клитор, однако понимаю, что прямо сейчас в лифт может зайти кто угодно. Райян тоже это понимает. И боится. В то время как меня это заводит.

Лифт останавливается и открывается с характерным «дзинь». Райян пытается разорвать поцелуй, чтобы посмотреть за моё плечо, но это всего-навсего пентхаус, и здесь мы совершенно точно одни.

Всё так же держа её за руки, тяну из лифта, а потом к дверям номера. Открыв его, быстро затаскиваю Райян внутрь и захлопываю дверь, пнув её ногой. Тут же пригвождаю Райян к стене рядом с дверью. Вновь ненасытно целую и, запустив руку под платье, властно срываю с неё трусики. Стягиваю с плеч пальто, и оно приземляется на пол. Схватив за подол платья, быстро снимаю его через голову и отшвыриваю в сторону. Затем расстёгиваю бюстгальтер, оставляя девушку лишь в чулках и сапожках. Оттащив себя на два шага назад, не могу не насладиться таким зрелищем. Райян опускает взгляд в пол. Всё ещё стесняясь выставлять себя напоказ.

– Как насчёт того, чтобы снова поужинать? – говорю ей с улыбкой, а сам снимаю верхнюю одежду, следом свитер и рубашку, оставаясь лишь в джинсах.

Её взгляд неторопливо пробегает по моей грудной клетке и вниз по мышцам пресса.

– Для любителя поесть ты в слишком хорошей форме, – хмыкает она. – В чём твой секрет?

– В сексе, – отвечаю с готовностью и с упоением ловлю каждую перемену в её лице и теле: немного приоткрытый рот, когда она втягивает воздух, губы, которые нещадно кусает, и часто опускающаяся и поднимающаяся от неровного дыхания грудь...

– В сексе? – переспрашивает она, чуть нахмурив брови.

– Да. Я просто занимаюсь сексом. Часто, много, виртуозно...

Я всё ещё в паре шагов от неё. И словно издеваясь над самим собой, разворачиваюсь и иду в гостиную.

– Я позвоню, чтобы нам принесли ужин, – сообщаю ей, не оборачиваясь.

Слышу стук каблучков, а потом её руки робко ложатся на мои плечи. Пальцы нежно проходятся по лопаткам и скользят вниз. Я зажмуриваюсь от того, как приятны её ласки. Райян усиливает нажим и гладит мою спину так, словно точно знает, что делает. А потом её руки вдруг отклеиваются от меня, и она тихо интересуется:

– А это что такое?

Обернувшись, прослеживаю её взгляд, направленный на остеклённую террасу. Там стоит стол, и он накрыт на две персоны. Я не врал об ужине.

– Ты повёз меня в ресторан, – вслух размышляет девушка, – и мы ели там.

– А потом я должен был отвести тебя в кино, – признаюсь улыбнувшись. – У меня и билеты есть. Правда я не знал, что ты любишь, и взял на разные фильмы, – наблюдаю за расплывающейся улыбкой Райян и, приблизившись вплотную, шепчу ей в самое ухо: – Рассчитывал, что непременно трахну тебя в тёмном зале кинотеатра... А потом хотел прогуляться с тобой по Бродвею и, возможно, трахнуть в машине... На переднем сиденье, на заднем – неважно. А вернувшись в отель, мы должны были умирать от голода, поэтому решил устроить ужин ещё и здесь.

Райян часто моргает, словно не веря в услышанное.

– То есть, ты самонадеянно был уверен, что у нас точно будет секс?

– Это было очевидно, – признаюсь, пожав плечами, а потом смотрю на стол. – Ну так что, я заказываю ужин? Или голод, который ты испытываешь, никак не связан с едой?

Глава 18. Я подумал за тебя...

Райян

Он, как и всегда, ставит меня в тупик своими точными колючими вопросами. Дом прав, мой голод совершенно точно не связан с едой. Но признаться в этом я тоже не могу. Не могу быть такой покладистой...

Походкой от бедра прохожу в спальню, ощущая острый как бритва взгляд на своей обнажённой спине. Хочется скинуть обувь, снять надоевшие чулки и принять душ, чтобы смыть с себя тренировку. Однако его запах, такой мужской и сексуальный, я смывать не хочу. И не стану плакаться, что мне мешает высокий каблук. Теперь уж точно не стану. Учитывая наш разговор об ущербности.

И тут тоже Дом прав. На танцах свет клином не сошёлся, и мне не стоило чувствовать себя такой зажатой при встрече с друзьями. Вот только он не знает, что причина моей зажатости была вызвана страхом, что кто-то из них назовёт меня Патрисией, и я была в шаге от провала, когда Райян это сделала. А теперь я просто рада, что Доминик не услышал.

Замерев в центре спальни, окидываю взглядом большую кровать. Она выглядит так, словно на ней никто не спит.

– Странно, что ты пускаешь в номер обслуживание, – бубню себе под нос, приближаясь к кровати.

– Я никого не впускаю, – раздаётся голос Холта на удивление очень близко.

Обернувшись, вижу, что он стоит на пороге, плечом подпирая дверной проём. Собственная обнажённая грудь и отсутствие трусиков причиняют дискомфорт, поэтому хватаю простыню с кровати и, набросив на плечи, хорошенько в неё кутаюсь.

– Ко всему прочему ты ещё и педант, – покачав головой, киваю на кровать.