Не люби меня

Однако моё «но» тонет у него во рту, потому что он вновь истязает мои губы в поцелуе. Его член пробирается вперёд с большим трудом.

– Расслабься, Райян, – снова рычит Доминик. Потом немного отстраняется и просовывает руку между нами. Задевая клитор, погружает один палец в меня, заставляя прогнуться и начать дышать громко и неровно. – Ты вся мокрая, но очень узкая, – шепчет Доминик, проталкивая палец глубже. – Давай же... Разведи ноги чуть шире.

Я должна сказать ему! Должна, чёрт возьми... Но как?

Делаю, как он просит, расставляя ноги в стороны и сгибая их в коленях. Доминик убирает палец, и я вновь ощущаю давление его члена. Он водит им вверх-вниз, задевая клитор, и это чертовски приятно. С моих губ срывается стон, который он тут же заглушает своим ртом. Истязает мой язык своим языком, а потом без предупреждения врывается в меня до упора, резко качнувшись вперёд.

Боль… Острая и нестерпимая боль овладевает всем телом. Я отталкиваю парня и кричу так громко, что пугаю даже себя. На глаза выступают слёзы, губы начинают дрожать.

– Какого хрена, твою мать? – шипит Доминик, отстраняясь.

Он слезает с меня. За пеленой слёз вижу его перекошенное от злости лицо, и мне становится не по себе. И должно быть, ему тоже больно...

Свожу ноги вместе и быстро сажусь. Просто испариться из этой спальни сейчас будет самым лучшим вариантом.

– Что это было, чёрт возьми?

Холт хватает меня за локоть. Просто сбежать, похоже, не получится.

– Ты девственница? – выплёвывает он, вперивая гневный взгляд мне в лицо. – Девственница?! – повторяет недоверчиво и как-то брезгливо.

Я знаю, это моя вина. Я должна была предупредить, и тогда бы сейчас не было так больно и ужасно неловко. Но его пренебрежение так меня злит, что стискиваю челюсти и выдавливаю ядовито:

– Видимо, уже нет.

Он переводит взгляд с моего лица на капли крови на собственном теле.

Только, блин, в обморок не упади, чёртов эстет...

Воспользовавшись его замешательством, быстро вскакиваю с кровати. Собственная нагота меня не смущает, а вот его взгляд исподлобья, от которого хочется укрыться, лишает последних крупиц энергии. Плюс тупая боль внизу живота ощущается как нечто совершенно непривычное. Я быстро подхватываю свои вещи и успеваю сделать пару шагов в направлении двери, как Доминик вновь хватает меня за локоть, разворачивает к себе лицом, удерживая на месте.

– Я тебя не понимаю, пигалица, – злобно цедит он. – На что ты рассчитывала? Что я буду бережно избавлять тебя от невинности? Я? Ты серьёзно?

– Нет, – мямлю неуверенно. Опустив голову, почти зажмуриваюсь от стыда. – Я просто...

– Что? – рявкает он. – Что «просто»?

Вскинув подбородок, смотрю ему в глаза. Собираю остатки самолюбия в кучку и резко чеканю:

– Я просто выбрала не того парня!

Выдёргиваю руку из его захвата. Выхожу из комнаты. Быстро влетаю в джинсы и кофту, сетуя на то, что трусики остались в спальне. Потом обнаруживаю свою куртку на диване и обувь, валяющуюся тут же на пушистом ковре. Оборачиваюсь на дверь спальни, но оттуда никто не выходит. Присев на край дивана, обуваюсь, стараясь не думать о том, что будет завтра. Хотя и так понятно, что ничего хорошего уже явно не будет. Доминик взбешён. И, наверное, лучше бы он был отстранённым и апатичным, но не таким, как сейчас.

Прохожу к двери и поспешно хватаюсь за ручку, отчётливо слыша его приближающиеся шаги.

Чёрт, что ещё?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 10. Девственница...

Доминик

Райян вырывает руку из моего захвата и стремительно вылетает из спальни...

Девственница! Мать вашу, она девственница! Как такое вообще возможно? Сколько ей? Двадцать один, двадцать два? Ну не меньше двадцати точно! Как, блин? Как я этого не заметил? Не разглядел её неопытности, чёрт возьми...

Слышу, как она поспешно одевается, и подхватываю свои брюки с пола. Быстро в них влетаю и, даже не потрудившись до конца застегнуть ширинку, хочу выскочить за Райян следом. Но в последний момент торможу на пороге спальни. Крутанувшись на месте, возвращаюсь к кровати.

– Чёрт! – рычу себе под нос. – Девственница!

Злость так сильно бурлит во мне, что я не должен сейчас разговаривать с этой пигалицей. Пусть просто уйдёт... Однако тут же во мне слабым отголоском зарождается какая-то нелепая жалость, как бы сильно я ни гнал это отвратительное чувство. И я всё же допускаю... Чёрт... Я допускаю, что немного перегнул палку.

Её быстрые шаги отчётливо спешат к двери. И я всё-таки покидаю спальню. Стремительно иду за девушкой и перехватываю её в одном ярде от входной двери. Схватив за локоть, разворачиваю к себе лицом.

– Хватит меня трогать! – отчеканивает она, яростно вырываясь. – Дай мне просто уйти!

– Нам всё равно придётся поговорить, – склоняюсь к лицу и улавливаю, что её глаза влажные, будто сейчас она расплачется.

Вот только этого мне не хватало. Отпускаю её руку. Она пятится к двери, но я наваливаюсь ладонями на дверное полотно поверх её головы.