Не люби меня

Подошел к ней, демонстративно оглядев с ног до головы. Зацепившись взглядом за стройные ноги и упругую грудь, так откровенно обтянутую тонкой материей.

В горле пересохло от желания попробовать на вкус твердые камушки сосков, прикусить их зубами, заставляя взвиться от восторга. И воспоминание о том, сколько мужиков только что испытывали подобную похоть, глядя на неё.

Резко притянул её к себе за локти и прорычал в лицо:

– Что ты тут делаешь, мать твою?

Лия сглотнула, не опуская глаз, коснувшись пальчиками ткани моей рубашки:

– Я соскучилась… Неееейл. Я больше не могла. Мне казалось, я с ума схожу.

И я знаю, что это чистая правда, и сердце взбрыкивает от радости, несмотря ни на что. Радость и яростное желание наказать. Заставить орать и умолять, плакать, стонать и кричать.

– Тогда докажи мне, что ради этого стоило приезжать сюда. – Я отстраняюсь от неё, прислоняясь спиной к стене. – Облизывать, сосать, глотать. Именно в таком порядке, – следя за ее реакцией сквозь полуприкрытые веки, – и немедленно, Лия!

* * *

Сглотнула, чувствуя, как пересохло в горле. От этого взгляда. Наглый, требовательный и уже не холодный, а обжигающий сгущающимся мраком. Чувственный рот слегка приоткрыт, и в воздухе вибрирует дикий голод вперемешку со злостью. Осмотрел с ног до головы, заставив сердце забиться в несколько раз сильнее и замереть снова, когда встретилась с ним взглядом. От его слов захотелось застонать и свело скулы, дыхание участилось.

Сделала несколько шагов к нему, глядя на его рот, шею, проследовала взглядом за каждой пуговицей на рубашке, ниже к ремню… и еще ниже. Резко выдохнула, увидев эрекцию. Облизала губы… снова глядя в глаза.

Медленно опустилась на колени, посмотрела на него снизу вверх, тряхнув волосами, пусть смотрит, как рассыпаются они по плечам, по спине.

Стала на четвереньки, прогнулась и потянулась к поясу кожаных штанов, дернула зубами ремень, чувствуя, как учащаются мое дыхание, пульс и дерет горло от желания дотронуться до его плоти. Самой. Временная власть. Ненадолго. Снова в его глаза пьяным взглядом, изнывая от предвкушения, слыша, как учащается и его дыхание.

Помогла себе руками, потянула молнию и, наконец-то высвободив член, громко застонала от прикосновения, сжала двумя руками. Боже! Какой же он горячий, твердый до такой степени, что кажется, тонкая шелковая кожа готова лопнуть от напряжения. Наклонилась и медленно провела по стволу кончиком языка, поднимаясь вверх, исследуя каждую вену, затрепетала на уздечке и обвела бархатную головку, сходя с ума от его вкуса, слизывая прозрачную каплю, снова со стоном дикого удовольствия. Чувствуя, как соски трутся о материю платья, а между ног требовательно пульсирует от желания принять его в себе. Обхватила головку губами и втянула в себя, цепляясь за бедра Нейла, задирая в лихорадке рубашку, царапая кожу. Я сейчас сама взорвусь только от этой головокружительной власти над ним, резко приняла член глубоко, по самое горло, срывая его контроль к чертям и обезумев сама, когда его пальцы впиваются в волосы, и он выдыхает сквозь стиснутые зубы, подаваясь бедрами мне навстречу. Пока не сжимает голову и не начинает врываться в мой рот так глубоко, что я захлебываюсь от каждого толчка, и по щекам текут слезы. Но Нейл вдруг отрывает меня от себя за волосы, рывком поднимая с пола и притягивая к себе, хрипло шепчет мне в ухо:

– Знаешь, какие дикие картинки я видел все эти дни, Лия? Я хотел драть тебя, как сучку. Хотел слышать твои крики и рыдания. Ты же знаешь, что я накажу тебя… Знаешь. Ты этого хочешь. Но наказание не всегда приносит удовольствие, малыш, ты помнишь?

Втянула его запах и закрыла глаза, удовольствие – по всему телу паутиной. Вначале легкими касаниями счастья, радости, восторга. Скучала безумно, только одно присутствие сводит с ума. Зажал зубами мочку уха, и паутина начала обжигать кожу, впиваясь в нее ядом безумия. Его слова … И в висках пульсирует дикость. Отдавая эти картинки мне мурашками по коже, тяжестью внизу живота, участившимся дыханием.

– Какие картинки ты видел, Нееейл? – шепотом, скользя губами по его скуле, впиваясь ногтями в затылок и прижимаясь к нему всем телом. – Ты мне покажешь их? – Языком по шее. – Все до одной?

Отстранился, чтобы посмотреть мне в глаза, и я задыхаюсь от того откровенного мрачного возбуждения, которым пульсирует его взгляд. Именно пульсирует, сужающимися и расширяющимися зрачками. Контроль и безумие. Переменная победа то того, то другого.

– Ты почувствуешь каждую из них, – голодная угроза, от которой становится влажно между ног, склонился к самым губам, продолжая обволакивать тихим шёпотом, – на себе. Каааааждую, малыш.