Не красавица

Правда, у себя в кабинете быстро успокаиваюсь. Раздражение улетучивается, обмякают плечи. И чего я так напряглась? Разве мне сложно позвонить в приемную и попросить занести кофе в кабинет Дивеева?

Совсем нет. Даже наоборот. Сделать это гораздо легче, чем объяснить мультимиллионеру, почему ему стоит обратиться с этой просьбой не ко мне, а к кому-то другому.

Сергей Борисович, кажется, про меня забыл, потому что повторно к себе не приглашает. А через полчаса, когда я иду в бухгалтерию, вижу, как он провожает Громова к лифту. Коренастый Дивеев на фоне высокого и немного худощавого собеседника выглядит неповоротливым хряком.

– Приходите к нам еще! – трепетно звенит голос Лены, застывшей возле стойки с подносом.

Вот кого без зазрения совести можно назвать красавицей. Секретарь генерального будто сошла со страниц комиксов аниме: глаза на пол-лица, высокая грудь, талия, которой бы позавидовала Скарлетт О’Хара, и бедра, за которые убила бы Бейонсе. Ну и ноги, конечно. Куда без них. Длиннее, чем у любого игрока НБА.

Обернувшись, Громов озорно подмигивает ей, отчего красивые коленки Лены смешно подгибаются, будто их хозяйка вознамерилась присесть в реверансе.

– Конечно, малыш. Ты такой вкусный кофе сделала, что меня теперь от вас не выгонишь.

Что происходит дальше, мне неизвестно, потому что я ускоряю шаг. Скорее всего, они обмениваются телефонами, как это часто происходит в мире симпатий и легких знакомств. И нет, Лене я совсем не завидую. Есть вещи гораздо значимее, чем свидания и флирт. Например, совершенствовать свои профессиональные навыки, повышать интеллект, развиваться духовно, быть хорошим другом и откладывать деньги на покупку собственного жилья.

* * *

– Нет, ну как же Исхакову со мной повезло, а, – приговаривает Василина, обмахивая мое лицо кисточкой для румян. – Девушка у него на все руки мастер. Хочешь – завтрак вкусный приготовит, хочешь – рубашку погладит, хочешь – массаж со счастливым концом сделает, а хочешь – подругу накрасит так, что глаз не оторвать.

– Можно посмотреть? – От нетерпения я начинаю ерзать на стуле, который Василина гордо окрестила креслом визажиста. – Просто я здесь уже полчаса сижу.

– Полчаса она сидит, – фыркает она. – Некоторые каждый день столько времени на сборы тратят, так что раз в три года можешь оптом потерпеть. Это еще повезло, что у тебя кожа хорошая и не приходится наносить пять слоев штукатурки.

Пока Василина воодушевленно делится уловками для маскировки прыщей, я с беспокойством посматриваю на наряд, разложенный в кресле. Короткий, ярко-красный, облегающий. Прямая противоположность тому, что я привыкла носить. Я люблю, когда одежда не стесняет движений, ткани выбираю максимально натуральные, что само собой, исключает содержание эластана, и цвета предпочитаю нейтральные, если только речь не идет о моем любимом цветастом свитере, купленном несколько лет назад из духа противоречия маме. Василина неделикатно прозвала его «отрыжка хиппи».

– А, может быть, платье другое попробуем? – осторожно уточняю. – Просто я к красному как-то не очень.

– Дай тебе волю, ты в рабочих брюках пойдешь и распугаешь всех потенциальных поклонников, – безжалостно отрезает Вася. – Сама же сказала: «Делай со мной, что хочешь». Так вот, не мешай мне устраивать твою личную жизнь. Имей в виду, Карим уже ныть начал, как ему без меня плохо спится, поэтому скоро капусту тушить тебе придется на одного.

– К нему переедешь? – как можно благодушнее переспрашиваю я, ощущая тоскливое потягивание в груди.

Эту квартиру мы арендуем уже два года, и к веселому соседству Василины я очень привыкла. Нет, я, разумеется, за нее рада. Жизнь не стоит на месте, Карим отличный парень, и они любят друг друга. Все так и должно быть. Просто… я остаюсь одна.

– Перееду, конечно, а как иначе? Но есть и хорошие новости: квартира будет полностью в твоем распоряжении. Можешь ходить голышом, приводить парней и осквернять здесь каждый свободный сантиметр.

Я улыбаюсь:

– Очень смешно.

– Смешно, что ты об этом даже не думаешь. – Василина отступает на метр и, сощурившись, оценивает мое лицо. – Все, теперь отлично! Можешь смотреть!

К зеркалу я поворачиваюсь как в замедленной съемке. Нервничаю немного. Василина так часто что-то наносила на мою кожу, что есть риск пойти в клуб размалеванной, как Харли Квинн. А о том, что мне не нравится макияж, вслух я сказать вряд ли смогу – все-таки Василина ради меня старалась. Правда, с каждой секундой, что я смотрю на свое отражение, меня отпускает. Косметики на мне достаточно, но выглядит вполне неплохо. Только губы смущают: блестящие, яркие, не мои. Вульгарно пухлые, будто их инъекциями накачали.

– Красиво, – улыбаюсь я Василине, выжидающе выглядывающей из-за моей спины. – Спасибо большое. У тебя, определенно, талант.

– А рот у тебя какой сочный, обратила внимание? Всего-то нужно было подчеркнуть контур и нанести помаду с блеском.

Я киваю. Непривычно как-то, но ладно. Будем считать, что подобное перевоплощение – это психологический кейс. Или подготовка к Хеллоуину.