Не хочешь по-хорошему?

Как только привозят ужин, сын тут же выбегает из спальни закутанный в белое полотенце, он явно только из душа, волосы на голове влажные и всклокоченные, будто он наскоро их вытер и так оставил.

— Мороженое привезли? — подлетает к столику и поднимает стальную крышку, облизываясь. — С ягодами, мое любимое!

— Хочешь телек посмотреть? Правда тут стандартные каналы на иностранном, но можем подключиться к вай-фаю.

— Давай, — берет креманку размером с добрую кастрюлю и усаживается на диван рядом со мной, готовясь смотреть мультики.

— А мама где?

— Моется. Она обычно долго, поэтому давай без нее смотреть.

Беру в руки пульт и включаю любимый мультик сына, чувствуя как в груди печет, будто кипятком по сердцу.

Мой сын.

Тянусь и треплю темные волосы на макушке Сереги и тот улыбается.

— Мама сказала я как домовенок, надо постригаться, — отправляет в рот большую ложку полную мороженого и ягод и выглядит жутко довольным и расслабленным. А мое сердце снова щемит.

— Хочешь, завтра в барбершоп сходим?

— Барбершоп?

— Парикмахерская. Там настоящие мужики стригутся, — поясняю с улыбкой и Серега кивает в ответ. А потом начинается заставка его мультика и мы затихаем, уставившись в экран.

Хорошо, когда у тебя есть сын…

59

К тому времени, когда я заканчиваю принимать душ, сынок уже спит. Выхожу из спальни, закутанная в белый халат и такое же полотенце на голове, и замечаю Армана, который развалился на диване в гостиной и смотрит любимый мультик сына.

Подхожу ближе, ковер глушит звук шагов, и встаю сбоку от дивана. Хасанов все еще в джинсах и белой футболке, и выглядит сейчас таким красивым и немного уставшим, и у меня сжимается сердце. Сильная рука покоится на плечике Сережи, который свернулся клубочком рядом с моим бывшим мужем и спокойно посапывает так, словно всю жизнь проводит в незнакомых номерах отелей со своим новоиспеченным папочкой.

По телевизору началась реклама, но Арман никак не реагирует, и я только сейчас понимаю, что он вовсе не смотрит его. Взгляд черных глаз утопает в пространстве, будто Хасанов ушел в себя, глубоко задумался и не обращает внимания на происходящее вокруг.

— Арман… — негромко окликаю бывшего мужа, и тот смаргивает оцепенение и переводит на меня взгляд. — Надо отнести его на кровать. Я расправила.

Хасанов кивает и аккуратно встает, чтобы не задеть спящего ребенка, а потом цепляет хрупкую фигурку сына так, словно он ничего не весит и выпрямляется вопросительно глядя на меня.

Веду его в сторону спальни и как только мы оказываемся в комнате, с огромной кроватью, глушу свет, оставляя лишь маленький светильник на тумбе и откидываю край одеяла, а потом накрываю сына, как только Арман укладывает его на матрас. Замираем, глядя на спящего Сережу и молчим, слова тут не нужны. Каждый думает о своем, но я готова поклясться, что могу прочесть мысли Хасанов.

— Он такой взрослый и одновременно маленький. Так бывает? — Арман переводит на меня вопросительный взгляд с оттиском нежности и улыбки, и я жму плечами, устало улыбаясь.

— Мне достаточно уехать на целый день, чтобы вечером при встрече поражаться, как он вырос за время моего отсутствия, — наклоняюсь и поправляю одеяло, а потом кошусь на часы на тумбочке. Скоро нужно ложиться спать, но я так голодна, что попросту не смог уснуть. — Вы кажется заказывали ужин?

— Думаю, он уже остыл, если хочешь, можем попросить чтобы разогрели.

— Нет, все в порядке.

Выходим из комнаты, и подходим к дивану, у которого стоит столик с тарелками, накрытыми куполообразными крышками. Поднимаю одну из них и снова опускаю. Не хочу рыбу. Под второй крышкой овощи, и я тоже опускаю ее и коснувшись третьей довольно улыбаюсь, глядя на подтаявшую гору мороженого с ягодами.

— Вижу, мой рыцарь снова питался всякими вредностями, — подхватываю креманку и ложечку и усаживаюсь на диван рядом с Хасановым. Тот листает каналы, и я взвизгиваю, когда на одном из них мы натыкаемся на фильм Красотка.

— Оставь! — тычу в экран ложечкой, которую только что облизала, и Арман подкатывает глаза и усмехается, глядя на мое нетерпение.

— Он на французском…

— Умеешь ты испортить хороший вечер! — толкаю его в плечо, и Хасанов смеется, снисходительно на меня глядя.

— Могу переводить, если хочешь. Но боюсь, что в таком случае тебе придется меня расталкивать, потому что рискую умереть со скуки в процессе просмотра.

— Ты рубишь по-французски? — тяну новую ложку в рот и прикрываю глаза, когда сладость растворяется на языке, оставляя терпкий привкус малины и черной смородины. — И не такой уж этот фильм скучный, не надо наговаривать!

— Что может быть скучнее сюжета, где миллионер нанимает проститутку изображать его девушку. С его-то связями он может заиметь любую…