Не измени себе

Софья переступила порог кабинета следователя. Этот порог она потом переступала целых два месяца, проклиная и этот кабинет, и его хозяина. Ее, оказывается, арестовали далеко не по пустячному делу. Как выяснилось, Кондрат был одним из главарей кулацкого мятежа, вспыхнувшего в Рязанской области еще в девятнадцатом. Мятеж не удался, кое-кого схватили, но главные организаторы успели скрыться. Как она догадалась, где-то еще оставались террористы, может, вызревал нарыв.

Следователь, который ее допрашивал, предъявил Софье обвинение, что она если не была участницей того мятежа, то все-таки знала о его подготовке, потому должна знать и его участников.

Софья категорически это отрицала. Назвала лишь имена некоторых людей, приходивших к ним в дом, но понятия не имела, кто они и зачем собирались, фамилии их она не знала. Но следователь не верил ни одному ее слову. И только ссылка на Голубева возымела действие. Софью оставили в покое, а через два дня перевели в другую камеру, более просторную и светлую.

Были и другие причины для удивления. После решительной ссылки на Андрея Ивановича Голубева, а особенно после того как она потребовала очной с ним ставки, ей стали доставлять свежие газеты, среди которых она обнаружила и немецкие. Правда, о знании немецкого языка, а также о том, что она читает на английском и французском языках, она сообщила при первом же допросе. Газеты, конечно, обрадовали ее. Читать их в прошлом удавалось нерегулярно, Софья старалась не демонстрировать свое знание языков при муже, чаще всего читала, когда бывала одна в Москве.

Заметная перемена наступила и в питании. Оно стало вполне сносным, даже сытным.

На третий день ее пребывания в новой камере к ней явился элегантно одетый мужчина с красивой проседью в черных, будто взбитых волосах.

— Гутен таг, геноссе Софья Галактионовна, — произнес он с порога.

От удивления она встала и, как девочка, послушно ответила, но также по-немецки:

— Добрый день, товарищ… Но… Я не понимаю…

— Посетитель рассмеялся.

— Как же «нихт», когда понимаете? — А дальше не произнес ни одного русского слова.

Они заговорили о том, где, когда и долго ли она изучала языки. Софья отвечала подробно и откровенно. Человек сказал, что ее познания в немецком языке, конечно, не очень глубоки, но вполне приличны. И добавил, что ее акцент очень похож на прибалтийский.

— Вы не жили в Прибалтике до революции?

Нет, она не жила там и даже ни разу не бывала.

Знаниями английского и французского языков посетитель остался недоволен.

— Да, тут у вас… того… Не для профессионала, особенно английский. Мало вам, видно, влетало от ваших преподавателей, — сердито заключил он, заставив Софью покраснеть.

— А вам что же… часто ижицу прописывали? — не удержалась от колкости Софья.

— Ох, прописывали. Порассказать бы — потехи не оберешься, — и подвел итог беседе: — Я бы не прочь, Софья Галактионовна, подзаняться с вами, если на то будет воля высокого начальства.

И с тем отбыл, оставив в полном недоумении «фрау», «мадам» и «миссис» Пухову. Что все это значит? Арестована, а кормят далеко не как арестантку. Ее защищает Голубев. А кто он такой? Неужто он здесь всесилен?

Всем, кто бы ни приходил в ее камеру, Софья казалась спокойной и безмятежной, она всех встречала с улыбкой, лишь изредка допускала иронические замечания. Но когда наступала ночь и по ее просьбе караульный тушил свет (была для нее позволена и такая поблажка), страх и беспокойство давили. Где Женя? Что происходит с Романом? Жива ли Глаша? Что стало с Ниной? Если она уехала после происшествия в риге вместе с Кондратом, а потом он возвратился один, жива ли она вообще? Этот зверь на все способен. «Образцовый хозяин!»

«Бедный отец! — вдруг подумалось Софье. — Какой провал ждал тебя с твоей идеей! Пусть земля тебе будет пухом, отец! Ты был честным революционером. Не вина, а беда твоя, что ты ошибался».

Сейчас Софью пугала неизвестность. После того как она заявила категорический протест и потребовала очной ставки с Голубевым, вот уже кончается вторая неделя, а о ней будто забыли. А может, и в самом деле забыли? Чепуха! Есть же закон. Она попросила, чтобы ее вызвал следователь; ей ответили, что новый следователь пока еще не назначен.

Почему новый? Софья когда-то слышала, что судье или следователю можно дать отвод, но она-то сама этого отвода не давала!

4

С первых же дней ареста Софья настойчиво просила узнать, что стало с ее детьми. Пусть хотя бы сообщат, живы ли они.

К просьбе ее отнеслись с пониманием.

И вот она идет по знакомым уже, длиннющим коридорам, спускается на первый этаж и попадает в незнакомый ей кабинет. Молодой человек, сидевший за столом, небрежно бросил конвоиру:

— Можете быть свободны, — и Софье — Садитесь, гражданка Пухова. Прошу вас, не нужно держать руки за спиной. Вы читали сегодняшние газеты?

— Нет, еще не приносили. К одиннадцати бывают.

— Вот, пожалуйста. «Правда», «Известия», «Труд». Прошу.

Раздался звонок. Молодой человек в полувоенной форме направился к обитой кожей двери, на ходу бросил:

— Я отлучусь, а вы пока что читайте.