(Не) измена. Ребенок от бывшего мужа

– Традиция такая, радость моя, жених невесту на руках в дом внести должен, чтобы всю жизнь так и прожить…

– Прямо всю жизнь, Мишенька?

Взгляд глаза в глаза, обжигающий поцелуй в губы и шепот:

– Только так, любовь моя, ты на всю жизнь…

Мысли о Михаиле бьют наотмашь. И дом этот с каждой секундой начинает мучить меня все больше. Ранить воспоминаниями. Чтобы отвлечь себя хоть как-то, открываю холодильник, как всегда забитый под завязку.

Михаил не особо любит ресторанную пищу, и я всегда готовлю для нас…

Готовила…

Вытаскиваю приготовленный вчера вечером пирог. Еще не тронутый даже… Михаил пришел поздно, и я все положила в холодильник.

Без него есть не могла, мутило.

Теперь я знаю, почему меня тошнило и почему муж не пришел…

Ставлю на стол сдобу, и моя свекровь морщит свой острый нос. Ах да. Она же на диете. Ее проблемы.

Включаю чайник, порхаю привычно, занимая руки и ощущая на себе взгляд.

Видимо, Марте Романовне не нравится, что я в халате и тапках, полотенце с головы я стянула и бросила на высокий барный стул, оставив влажные прядки струиться по спине. Может быть, еще вчера я бы извинилась за свой внешний вид и поспешила бы переодеться, но не сегодня.

Сегодня вся моя жизнь полетела в тартарары и моим единственным желанием является забиться в кровать, накрыться одеялом и согреться…

Лед внутри меня, кажется, что разрастается с каждой секундой все больше.

Наконец, чай заваривается в специальном глиняном чайничке. Помню, с какой любовью выбирала его в специализированном восточном магазине, как показывала Мише свою пеструю покупку и муж, улыбаясь, просил меня заварить чего-нибудь тонизирующего, а потом Миша ложился на кровать и я массировала его каменную тренированную спину атлета. Недолго. Мой темпераментный мужчина выдерживал минуть пять, а потом ловил меня в объятия, и мы занимались сексом…

Мотаю головой. Мыслей много. Воспоминаний много. Этот дом одно сплошное воспоминание, которое нужно отсечь.

И все же моя душа рвется на части, и я хочу дождаться мужа, выслушать его и… что-то внутри меня звенит еще не убитой надеждой, слишком уж его взгляд мне запомнился… странный…

– Яночка, ты сегодня какая-то растерянная, в облаках витаешь, садись, дорогая, нам нужно поговорить, – опять возвращает меня в реальность сухой голос моей свекрови, и я смотрю в ее светлые глаза и отчего-то предчувствие неладного сковывает сердце…

Сегодня я после полученного удара в себя прийти не могу, а тут эта женщина. Всегда вежливая, улыбчивая, говорящая гадости елейным голосом. Приторно-сладкая, как и ее духи, которые опять вызывают тошноту.

Сажусь на стул. Силы уходят. Хочется с кем-то поговорить, рассказать о том, что произошло в моей жизни, но мать моего мужа не та женщина, с которой за столько времени мы хоть какой-то контакт нашли.

Госпожа Воронова идеальная актриса. По ней подмостки больших и малых театров плачут. На людях, при моем муже она само обаяние. Никто не заметит, что эта женщина люто ненавидит свою невестку.

И нет. Она ничего не делала, чтобы я могла доказать подобное отношение. Я просто это чувствую. Чувствую ее высокомерие, ее взгляды, которые она бросает на меня, когда никто не видит. Я их просто кожей чувствую. И эта нелюбовь у нас взаимная. Я бы хотела найти контакт с этой женщиной, я вообще всегда мечтала о большой и дружной семье.

Где все вместе. Дедушки и бабушки, детки, чтобы душа в душу. Чтобы улыбки и понимание, что ты можешь прийти и тебя услышат, поддержат, где все друг за друга горой. Но моя скромная семья не получила одобрения у маман моего мужа. Помню ее презрительную улыбку, когда она на моих родителей посмотрела. Простых трудяг. А я своими родными всегда гордилась. Да. Пусть папа у меня без высшего образования и работает плотником, но у него руки золотые. Вся округа к нему идет за помощью, а ребятня просто в восторге, потому что он такие игрушки из дерева вырезать может…

У отца талант. Он бы мог выставляться в галереях, и я думала об этом, хотела поехать разобраться в родительских вещах, найти его поделки, но…

Но мечты остались мечтами, а богатый дом и умопомрачительный муж всем на зависть – это лишь обертка и жизнь в сказке разительно отличается от обложки. От глянца.

Смотрю на женщину, а за ее спиной у нас гостиная и белоснежный диван, на котором мы с Мишей позировали для обложки журнала с громким названием “Уют семейного очага” и всего лишь месяц назад я свято верила, что у нас с ним есть этот семейный очаг, тепло и уют. Нам с ним никто не был нужен. Я была у него, а он у меня…

Перевожу взгляд на лощеное лицо своей свекрови и в упор задаю вопрос. Больше не хочу убегать ни от чего, розовые очки сломаны, а надежд не осталось:

– Я вас слушаю, Марта Романовна, о чем же таком важном вы хотели со мной поговорить, когда вашего сына нет дома…