Не иные, но другие

- Ага, ща… бегу и падаю! – Пищугин, едва выглянув в окно, не стал устраиваться в кресле, а развалившись на диванчике и раскупорив бутылочку с прохладным пивком, попросил у Селены устроить прямую трансляцию происходящего внизу, прямо в салоне кемпера. Мы с Бариновым сидя на престижных местах у лобового стекла и так все хорошо видели.

Восемь человек, держа в руках мечи, копья и луки, сперва быстрым шагом, но постепенно замедляясь, стараясь не шуметь, крались среди деревьев к какому-то им известному месту.

«Странник» под моим чутким руководством, пролетел немного вперед, где мы увидели, что на небольшой поляне, огороженный высоким деревянным забором, стоит домик, в виде длинного и невысокого барака. В центре огороженного двора, около вкопанного в землю вертикального столба, стоял полуобнаженный окровавленный мужчина, привязанный к нему прочными веревками. Лица его сверху рассмотреть не удавалось, да и поза пленника говорила нам, что тот либо обессилил, либо потерял сознание. И только благодаря прочным веревкам не падал на землю. Во дворе людей практически и не было. Но вдоль забора, по нешироким мосткам, закрепленным угловыми балками вдоль стен, ходили шесть караульных стражников. Нам сверху хорошо было видно, что рядом с жилым домом под деревянными навесами располагалась местная конюшня, где виднелись крупы местных лошадей в количестве около десятка. «Отхожее место» в виде четырех деревянных кабинок, откуда в здание шел ребенок, затягивая ремешок на просторных штанах. Поблизости от кабинок стоял небольшой сарай с земляной крышей, видимо местный склад. А по соседству располагалась наковальня и открытая печка кузнеца, из которой струился вверх слабый дымок. Видимо работу мастер уже закончил, а в печи догорали последние угольки. Поодаль от кузницы виднелся деревянный колодец с покатым навесом да питьевой желоб для скотины. На двускатной крыше основного здания высилась каменная труба печи, по-видимому кухонная, из которой аналогично струился легкий дымок, как бы намекая, что жители дома сейчас отдыхают. У нас не оставалось сомнения, что эта восьмерка идет именно сюда. Скрытное передвижение означало, что здесь их не ждали, а привязанный к столбу пленник, возможно, был их сородичем.

- Сначала им нужно вот «этих» снять, - послышался голос Пищугина, рассматривающего местную «крепость» на голографическом экране. – У этих троих луки, а у остальных мечи и копья, - комментировал он обстановку. – А то эти лучники всех, нахер, сверху перестреляют!

Мы с Володей, услышав подобные замечания стратега, лишь пожали плечами: «Мол, это и нам понятно!», а Серега уже вошёл в тактический раж:

- Ворота заперты, но забор не очень высокий, метров пять всего! Крюк с веревкой забросить и забираться. А снимут по-тихому хотя бы вон тех двоих лучников, и с той стороны, откуда они пробираются, легко переберутся за стену. Я бы еще зажигательных стрел на основное здание запустил бы с десяток. Сарай им не поджечь, крыша землей засыпана и стоит он близко к забору, хрен попадешь в стену. А так, загорится барак -возникнет паника. Кто-то тушить полезет, кто-то в битву ввяжется, а там уже как фишка ляжет. Если в бараке много воинов, то им несдобровать, а если не очень, то есть шанс освободить пленника.

Как ни удивительно, но последующие события показали, что Пищугин практически все точно предсказал, вот только когда эта восьмерка перебралась через ограду, они, в добавок, отвязали и выпустили на площадку всю скотину, которая метаясь по двору, громко орала, дополнительно создавая панику. Двое молодых парней кинулись освобождать пленника, пока остальные шестеро вели бой с выскочившими из барака защитниками. Мечами воины работали «будь здоров»! Нам сверху все казалось обыденным, но когда я представил себе, что фехтую с великаном почти в два раза выше меня, с легкостью работающего мечом длиной почти в мой рост, то на душе как-то стало неуютно. «Лучше уж с лазерным оружием, - думал я, наблюдая за схваткой. – А как они уходить собираются? – мелькнула в моей голове шальная мысль, увидев, что пленника отвязали, но он еле держится на ногах. – Лошади то остались далеко! На руках нести, так враги не дадут».