Не дружи со мной

Впереди показалась огромная фура. Правда, насколько мы с Пашей смогли сориентироваться на местности, ехала она совершенно в другую сторону от дома. Тем не менее я тут же выскочила на пустую трассу и бесстрашно замахала руками.

Выяснилось, что большегруз, действительно, едет в противоположную сторону. Но сердобольный дальнобойщик пригласил нас в машину и даже в одноразовые стаканчики чай из термоса разлил. Мы с Пашей накинулись на напитки, будто провели в диком лесу месяц, а не одну ночь…

— Значит, ограбили? — охал водитель, с сожалением поглядывая на нас. — Дорожные бандюганы! А я гоню всю ночь, даже не торможу… И много украли?

— Мне экран разбили на телефоне! — пригубив еще сладкого чая, поспешила сообщить я.

— Тачка пропала, — устало подал голос Паша.

Ах, да… Мы до сих пор не знали, где была брошена колымага Долгих. Ведь перед тем, как нас из нее насильно вытащили, мы и сами петляли по лесу…

— Вы не дадите карту? — попросил Паша. — Я вырос в этих местах, но сейчас, не спавши сутки, честное слово, не пойму, где мы конкретно находимся…

Дальнобойщик закивал и протянул Долгих дорожный атлас.

— Что там? — заглянула я в карту.

— Мы вот здесь! — указал пальцем Пашка. Я только присвистнула. — А нам надо сюда… Разрешите позвонить?

Мужчина тут же протянул свой телефон.

— Звони сразу ментам! — со знанием дела посоветовал он. — И тачку быстро разыщут…

Мы с Пашей только переглянулись. Было бы все так просто…

— Нас бы сначала кто отсюда забрал, — покачал головой Долгих.

С минуту он сидел с задумчивым видом. Мы с дальнобойщиком с пониманием помалкивали. Чтобы не спугнуть Пашкину мыслишку…

— Прости, но на память приходит только один номер телефона, — виновато проговорил Долгих.

Я нахмурилась.

— Ты ведь хочешь отсюда выбраться? — спросил Пашка, уже набирая номер…

— Валяй! Звони! — вздохнула я.

Сердечно поблагодарив водителя, мы с Пашей выбрались из фуры. Большегруз чихнул, поднял облако коричневой пыли с обочины и с грохотом поплелся вдоль дороги. Мы с Пашей дошли до фонарного столба, на котором еще не потухла лампочка, и уселись прямо на землю.

— Платье можно выбрасывать! — грустно проговорила я, разглядывая порванный подол и свои грязные ноги. — Мать поди все больницы обзвонила…

— Полинезия, тебе двадцать лет, ты ушла на всю ночь на вечеринку…

— И морги тоже, — вздохнула я. Долгих будто мою маму не знает!

Завидев издалека красную спортивную машину, Пашка вскочил на ноги. Я, нехотя, тоже поднялась. Отряхнула платье, которое уже больше походило на половую тряпку… С блесточками. Машина резко затормозила рядом с нами. Водитель выскочил из автомобиля и осмотрел нас с ног до головы:

— Первое правило Буравчика: не бросать друзей на произвол судьбы! — завопил Герман. Вид у него был заспанный… Светлые волосы торчали во все стороны. — Мать моя женщина, что с вами?

Мы с Долгих молчали. Так просто, в двух словах, не объяснишь…

— Вы ведь были на вечеринке у этих мажориков Шацких? — спросил Буравин.

Мы закивали.

— Улька, стерва злопамятная, меня не позвала… Все дуется… А вы, я смотрю, нехило погудели, — заключил Герман. — Между собой подрались что ли? Вас будто кто-то пожевал и выплюнул… Как вы в этой стороне оказались?

Буравин засыпал нас вопросами. Мы с Пашей, игнорируя возгласы Германа, молча направились к машине. Я, свернувшись калачиком, расположилась на заднем сиденье… Глаза слипались.

— Ты лучше пристегнись! — сев за руль и выглянув из-за водительского кресла, посоветовал мне Буравчик. — Я на своей спортивной ласточке несусь по серпантину как ветер!

Я приняла обычное сидячее положение и вяло потянула на себя ремень безопасности.

— Выглядишь неважно, карапуз, — доверительно сообщил мне Буравин. — Слегка помято!

— Веришь, нет, — вполне искренне начала я, — но я очень рада тебя видеть!

Буравин заулыбался.

— Значит, ты больше на меня не дуешься, сладкая конфета?

— Зови меня хоть мясной котлетой, — великодушно отозвалась я, — только к маме, домой увези!

— Понял вас, мэм! — весело отозвался Герман. А затем пихнул локтем уже задремавшего Пашку. — А ты че расселся как барин? Тоже пристегивайся! Я несусь по серпантину…

— Как ветер! — вразнобой ответили мы с Долгих.

— Слышали уже! — со смехом добавила я.

По пути Герман пытал, что же с нами произошло… Мы все-таки рассказали, что нас, по всей видимости, с кем-то спутав, похитили. А, разобравшись в чем дело, хорошенько припугнули и отпустили восвояси… С кем именно спутали, само собой не сказали.

— Зная, что ты не умеешь держать язык за зубами… — начал Паша.

— Еще и приукрасить можешь! — встряла я, намекая на ту некрасивую ситуацию, что произошла между мной и Буравиным.

— Друзья мои, я все осознал! — закричал Герман. — Когда вопрос касается жизни и смерти…

Прозвучало высокопарно, но это, действительно, так. Только сейчас я поняла, что мы с Пашкой могли погибнуть от рук каких-то отморозков. Волосы дыбом встали… И опять захотелось плакать.

— У Буравчика новое правило — не болтать лишнего? — все-таки решил уточнить Паша.