Не девичья память

— Да как вам сказать. Не так, чтобы… После юридического год проработала следователем. Но субординация и прочее — не для меня. Вот я и подалась в свободное плавание.

— Не жалеете?

— Нет.

— А я бы так не смог.

— Как?

— Ну, когда за спиной никого нет. И корочки отсутствуют.

Мирослава рассмеялась.

— Поначалу, конечно, нелегко, но потом быстро привыкаешь. К тому же я сотрудничаю с органами, и у меня есть друзья, знакомые…

— Понимаю. — Он взмахнул длинными густыми ресницами, от которых не отказалась бы любая красавица.

— Макс Фактор…

— Что?! — Брови Максима взлетели вверх.

— Ресницы у вас шикарные, засмотрелась, — улыбнулась Мирослава.

Карелин смутился, щеки его вспыхнули, а глаза потупились. Но когда его ресницы снова взлетели вверх, Мирослава увидела, что глаза оперативника сияют.

В общественном сознании почему-то укоренилась мысль, что женщины любят ушами. На самом деле мужской слух впитывает добрые слова быстрее губки.

— Я так благодарна вам, что вы мне помогаете.

— Но вы мне тоже в какой-то мере помогаете, — отозвался он с искренней улыбкой.

Расстались они добрыми друзьями, вполне довольные друг другом.

Мирослава решила не терять время и навестить Митрохину и Шаповалову, адреса которых дал ей Рябинкин. Она позвонила обеим по телефону.

Телефон Людмилы оказался выключенным, а Анна отозвалась и согласилась поговорить с детективом.

Жила Шаповалова в элитном районе в недавно построенном доме. Консьержка, прежде чем пропустить Мирославу, позвонила в квартиру и, получив от хозяйки разрешение, сказала:

— Проходите.

Поднявшись по лестнице, выстланной ковром, Мирослава собралась нажать на звонок, но не успела, дверь распахнулась. На пороге стояла крашеная блондинка, можно даже сказать, классическая блондинка…

Она распахнула голубые глаза и спросила:

— Так это вы детектив?

— Я. — Мирослава достала и показала свое удостоверение.

— А, — отмахнулась Шаповалова, — проходите.

Мирослава сбросила в прихожей туфли по старой привычке, да и не хотелось топтать белоснежный ковер в коридоре. Хозяйка провела ее в гостиную, которая поражала дороговизной отделки и мебели, но была какой-то ненастоящей, а кукольной…

Анна усадила гостью на диван и спросила:

— Хотите кофе?

— Если можно, чай.

— Чай, так чай. — Блондинка позвонила в колокольчик, и через миг в комнату вплыла осанистая матрона в черном платье, белом фартуке и с кружевной наколкой в волосах.

— Сабина, принеси чашку кофе, чай, ну, и печенье, конфеты.

Вскоре все было расставлено на столике перед диваном.

— Так вы расследуете дело об убийстве Олега? — с нескрываемым любопытством спросила Шаповалова.

Мирослава кивнула.

— Так я и знала, что менты ничего не раскопают! — злорадно воскликнула Анна.

— А есть что раскапывать? — осторожно спросила Мирослава.

— А то! Такую сволочь, как Олежка, еще поискать! — Голубые глаза девушки зло сверкнули.

— Он был так плох?

— Если бы вы знали хотя бы одну сотую его биографии, вы бы не спрашивали.

— Вот я и хотела бы узнать. Вы мне поможете?

— С удовольствием!

И Шаповалова с таким изуверским наслаждением принялась перетряхивать грязное белье погибшего Коршунова перед детективом, что Волгиной стало тошно. Но Мирослава терпеливо слушала, тщетно пытаясь отыскать хоть крупицу полезной информации.

Примерно через полчаса Шаповалова сказала:

— Я сама не понимаю, как я могла связаться с этим типом!

— Может быть, в нем все-таки было что-то привлекательное…

Анна хмыкнула:

— Ну, жеребец, признаюсь вам, он еще тот был и деньгами сорил. Это уже потом я узнала, что денежки маменькины были. А между прочим этот гад обещал на мне жениться!

— А я слышала, что женитьба не входила в планы Коршунова.

— Это вам небось его дружки наболтали? — спросила она подозрительно.

Мирослава не стала ее разубеждать.

— Так вот, врут они все. Очень даже собирался! Я приличная девушка, и не стала бы с ним запросто так столько времени таскаться.

— А почему вы расстались?

— Ха! Почему! Он в Аленку Саранцеву влюбился. Запал на нее, как очумелый. Меня выставил. Да, только Аленушка его отшила.

— Почему?

— Ха! Почему! Да потому, что она у нас вся из себя правильная. Ей такие парни, как Олег, не нравятся. Она встречается исключительно с ботаниками.

— И кто ее избранник?

— Ой! Избранник! Не могу! Держите меня семеро! — расхохоталась Анна.

— И все-таки?

— Федька Самсонов ее избранник! Аспирант нищий! Наукой он занимается. Аленушка уверена, что ее ботаник гениальные открытия начнет делать одно за другим и Нобелевку загребет.

— Это вы от Саранцевой узнали?

— Ну, что вы, Алена с такими девушками, как я, не знается. Она у нас сеет разумное и доброе.

— То есть?

— В школе в начальных классах преподает.

— А вы не знаете адрес Алены?

— Так вы что, думаете Олежку Саранцева изнасиловала?! — Анна округлила глаза и снова расхохоталась. — Ой, не могу я с вами! — Она стряхнула с ресниц выступившие от смеха слезы. — Сейчас еще макияж испорчу.

— Конечно, ничего такого про Алену я не думаю. Но, возможно, Олег был навязчив, угрожал ей?

— Нет, он ей не угрожал. Это точно. Он Федьке рыло начистил, и все. Велел ему от Саранцевой отстать. А тот упертый оказался. Не отстал.