Не демонтировать!

По пути Тони встретилось несколько человек, прогуливавших собак разных размеров и пород. Один парень тащил за собой сразу четырех покрытых жесткой курчавой шерстью псов – небольших, но очень подвижных. С громким лаем они гонялись друг за дружкой, и длинные поводки то и дело запутывались.

«Зачем этому человеку столько собак?» – спросил себя Тони. Он знал, что для обеспечения нормальной жизнедеятельности сложноорганизованных белковых существ, будь то человек, собака или канарейка, требовались десятки килограмм растительной биомассы и десятки литров воды на килограмм живого веса. Нет, в том, что кому-то захотелось иметь собаку, не было, конечно, ничего дурного, благо жители колонии были достаточно богаты, чтобы позволить себе подобную прихоть. Даже на Земле люди, порой, держали собак и кошек, хотя им и приходилось прилагать немалые усилия, чтобы помешать соседям их съесть. Но завести четырех собак… Зачем?!! Дело было даже не в деньгах, хотя содержание этих тварей, несомненно, обходилось владельцу в астрономическую сумму. Четыре собаки потребляли столько драгоценных ресурсов, что их хватило бы для двух человек, а значит, из-за этих шавок еще двое несчастных лишились возможности покинуть Землю, где набирала обороты глобальная экологическая катастрофа.

После этого Тони сурово хмурился каждый раз, когда встречал прохожего с собакой на поводке. Не сразу до него дошло, что все эти люди не были настоящими владельцами животных. Скорее всего, это были просто слуги, которые относились к прихотям своих нанимателей точно так же, как сам Тони, но что поделать: для них каждая собака, которую нужно было выгуливать, была равнозначны талончику на обед. Богатые бездельники платили наемным работникам за то, что те ухаживали за их псами, косили их лужайки, убирали особняки, обучали детей и делали многое, многое другое. Да и сам Тони мало чем от них отличался, поскольку его работа состояла в том, чтобы удерживать станцию на орбите и следить, чтобы ее гелиоприемники были развернуты к Солнцу, а окна в обшивке оставались герметичными и не пропускали воздух. «Нет, тот, кто выгуливает чужих собак, ни в чем не виноват, – подумал он. – Виноваты их хозяева, и это на них должен быть направлен мой гнев».

Тони почти взял себя в руки, когда его обогнал ярко-желтый «Хаммер». В первую минуту он даже не поверил своим глазам, но это был именно «Хаммер» – большой, до блеска отполированный внедорожник с кожаным салоном повышенной комфортности. У автомобиля были хромированные колесные диски, хромированный бампер, хромированная решетка радиатора и хромированная «рыба»[7] на заднем борту. Внедорожник был настолько широк, что Тони пришлось сойти на обочину, чтобы его пропустить. И не только ему – другие пешеходы тоже вынуждены были отскакивать в сторону, уступая дорогу «Хаммеру», который быстро ехал по самой середине аллеи.

Потом Тони почувствовал запах и испытал самый настоящий ужас. Вездеход не был электрическим – на нем стоял обычный бензиновый двигатель, который с каждым пройденным километром сжигал столько кислорода, сколько хватило бы для дыхания двум десяткам людей. «Каким же человеком надо быть, – вновь и вновь спрашивал себя Тони, – чтобы до такой степени не думать об остальных?» Впрочем, он хорошо представлял, каким… Наверняка водитель «Хаммера» был толстым, плешивым человечишкой, который приобрел большую машину исключительно для того, чтобы хоть таким образом компенсировать скромные размеры детородного о́ргана… Тони даже поискал подходящий камень, чтобы запустить вслед удаляющемуся ничтожеству, но поблизости были только трава и абсолютно целый, нераскрошенный бетон.

Тони все еще кипел, когда добрался наконец до Центра орбитального контроля, где ему предстояло работать. Увы, то, что он там увидел, отнюдь не способствовало восстановлению душевного равновесия. Мысленно он представлял себе огромное помещение, – что-то вроде диспетчерской земного космопорта, – заставленное сложной вычислительной аппаратурой, контрольными пультами и огромными экранами, на которых отображается текущее положение колонии в пространстве. На деле же Центр представлял собой скромных размеров зальчик, разгороженный на крошечные клетушки, в каждой из которых сидел перед персональным монитором инженер-оператор. В зале было тихо: операторы если и переговаривались, то очень негромко, так что их голоса были почти не слышны за гудением вентиляторов системы циркуляции воздуха. Первоначальное впечатление, впрочем, оказалось обманчивым: на самом деле в зале шла напряженная, сложная работа, от которой зависело само существование станции.