Не дай мне упасть

   - С чего бы начать? А, давай с самого начала. Мы познакомились на последнем году школы. Его перевели к нам после какого-то скандала, не знаю, какого именно. Мы жили в Балтиморе, штат Мериленд, в США. Тогда это были еще США. Я жила с родителями, а он... Сэм был сиротой. Жил с другими детьми в приюте "Райские врата". Был такой роскошный детский дом. Сэма туда определил один человек. Дядя Джон - так его звали. Они не были родственниками, поэтому дядя Джон не мог стать официальным опекуном. Но о Сэме он всегда заботился. Правда, разбаловал - уже в те годы Сэм стал пухлым. Когда тебя окружает злобная детдомовская детвора, быть толстым, наверное, хуже смерти. Дети вообще жестоки, и не так уж важно, в каком окружении и на какие деньги они живут. Уж я-то знаю, у меня сын растет. Но Сэм никогда не подавал вида, даже если его что-то ранило. Он вообще был очень скрытным и неразговорчивым. Все время сидел за своей партой, самой последней, и молчал. Мы бы с ним и не познакомились, если бы не пара совершенно диких случайностей. Но как-то так вышло, что разговорились один раз, второй... Подружились. И знаешь, я очень удивилась, когда узнала его поближе. В школе он казался угрюмым и злым, даже сумел напугать шайку чернокожих. А со мной Сэм оказался добрым и робким. Многие люди вот так вот раскрываются, если подобраться к ним с правильной стороны.

   - Значит, вы друзья с детства?

   В голове Канзаки заработал анализатор. Все, что рассказывала Кэтрин, пока что идеально накладывалось на штриховой набросок Ватанабэ, который она сама успела создать за месяцы знакомства. Мегуми давно раскусила извечную едкую развязность толстяка, за которой крылась нелюдимость и желание отгородиться ото всех подряд. Неожиданная мягкость и доброта тоже имели место в их с Сэмом взаимоотношениях. Однако кое-что стало для девушки новостью. Значит, Ватанабэ рос без родителей? Он вроде бы не говорил об этом. Или говорил? Нет. Балтимор... Он американец и жил в Америке. Но откуда японская фамилия?

   Словно услышав безмолвный вопрос, Кэтрин произнесла:

   - Можно и так сказать. Только тогда Сэм носил другую фамилию. Ты назвала его Ватанабэ?

   - Да, - кивнула Канзаки. - Под ней я его и знаю.

   - Я знала его совсем под другой, - Винтерс почему-то посмотрела в потолок. - Сандерсон. Сэмюэль Сандерсон. Так его тогда звали. Это фамилия его отца, как сам Сэм все время говорил. Он очень любил папу.

   - Ты же говорила, что он был сиротой.

   - Он осиротел поздно, в двенадцать лет. Чудовищно, правда? Маленький мальчик, по сути, и вдруг - совсем один. Неудивительно, что он стал замкнутым. Только все равно всем было наплевать. Когда мы встретились, Сэм был... очень одиноким.

   Певица посмотрела на японку своими красивыми глазами орехового цвета, в которых отразилось что-то очень далекое, истертое годами, но сохранившееся в памяти.

   - Да, одиноким, вот хорошее слово. Каждый раз, когда я видела его со стороны, мне казалось, что этот парень отгорожен от всех остальных какой-то неприятной тонкой пленкой. Словно он стоит за ней, и вроде бы мы его видим и слышим, но на самом деле его с нами нет. Кхм... - тут Винтерс смущенно закашлялась. - Извини, меня куда-то не туда понесло.

   - Да ничего, - успокоила Мегуми. - Мы же не на допросе.

   - Это радует, - улыбнулась Кэтрин. - Но все-таки лучше говорить ближе к сути. Что же тебе еще рассказать? В школе у нас со временем сложилась своя дружеская тройка: Я, Сэм и еще один парень. Хороший парень, Элджи. Сэм был очень рад обзавестись еще одним другом, кроме меня. Но потом началось.

   - Началось что?

   - Да... - взгляд Кэтрин помрачнел. Глаза женщины теперь казались черными. Мягкие черты очаровательного лица, любимого поклонниками, вдруг застыли, заострились, принимая вид суровый и даже жестокий. - То самое, из-за чего мы с Сэмом не виделись полтора десятка лет. То самое, из-за чего он умер.

   "И она туда же", - подумалось Мегуми. Девушка вспомнила, как Ватанабэ сказал, что умер когда-то. Что же они оба имели в виду?

   - Ты правильно сказала. Мне действительно не впервой сталкиваться с такими, как тот тип в плаще. И я говорю не про бандитов и прочих сволочей. Я про трикстеров. Ага, я в курсе, - заметив напрягшийся взгляд собеседницы, кивнула Винтерс. - Столкнулась с ними еще тогда, до войны. Думаю, они немало покуролесили, да? Расскажешь потом... В общем, трикстеры за мной охотились. А Сэм... Сэм меня защитил. Он всегда меня защищал с того дня, как мы познакомились. Было жутко, очень жутко. За мной пришли чудовища, а против них вышел один только Сэм. И победил. Правда, ради победы ему пришлось отдать свою душу.

   - То есть?