Не дай мне упасть

   Они отогнали немногочисленный отряд ЧВК в глубину района Аль-Доллар. Те огрызались редким огнем, оставляя позиции и отступая. Бойцы-восставшие надеялись, что так и будет продолжаться, пока ведутся бои за центр. Им всего лишь нужно было не оставить открытым юго-западное подбрюшье, через которое можно было ударить с фланга. Ненадолго. Все прекрасно понимали, что из расположенной недалеко базы наемников придут подкрепления, которые постараются смести Мусу вместе с товарищами. Оставалось лишь надеяться, что город не даст сгинуть так быстро.

   И все же что-то пошло совсем не так.

   Они заняли отличные позиции. Сам Муса вместе с полудюжиной бойцов укрепились в доме, из которого отлично простреливался перекресток, за которым скрылся отряд наемников, бежавший последним. Вторая половина отряда заняла дом на противоположной стороне улицы. Весь перекресток и значительная часть окрестных улиц отлично простреливались. Хорошее место, можно долго обороняться в случае ответной атаки. Наемники, правда, не горели желанием бороться за улицы. Они притихли, укрывшись за ближайшим поворотом. Снайпер следил за окрестностями из окна этажом выше Мусы. Сам же он переговаривался с координатором.

   - Пока все тихо, - говорил боец по рации. - Мы вклинились в район, остальные занимают позиции вдоль дороги на Оазис. Теперь им точно не удастся пройти мимо нас.

   - Отлично, - сказал координатор. - Генерал будет доволен.

   - Как в центре?

   - Тяжело. Противник спохватился и бросает туда все, что есть. Подошла техника, становится горячо. Наши бойцы сражаются героически, но...

   - Я все понимаю. Мы победим.

   Закончив сеанс связи, Муса вгляделся в улицу за окном. Пока что никого. И это хорошо - каждая выигранная минута...

   Стоп.

   На перекрестке, куда ушли наемники, появилось шевеление. Кто-то выбрался из укрытия. Какой-то человек. Муса схватился за оптику. И впрямь, вдоль улицы, держась домов, двигался человек. Всего один. Сумасшедший, что ли? С первого этажа вид был не хуже, чем со второго, и Муса одновременно со снайпером разглядел, что человек был облачен в такой же камуфляж, какой носили наемники, и вооружен их стандартным автоматом. Он шел, почти не скрываясь, по левой стороне улицы, совершенно беззащитный перед снайпером.

   В сотнях метров от озадаченных бойцов восстания Ватанабэ произнес:

   - Бэйзил?

   - Движемся, - зазвучал, минуя барабанную перепонку, голос наемника. - Обошли близлежащие дома, сопротивления нет, как вы и сказали.

   - Торопитесь там. Меня сейчас будут убивать.

   И впрямь, стоило толстяку договорить, как пуля снайпера, выпущенная со второго этажа дома, смотревшего на перекресток, ударила в лицо. Содрав половину щеки, наглый свинцовый шершень свистнул возле уха. Сэма опрокинуло, завертев волчком. Он упал.

   Муса неопределенно хмыкнул, опуская бинокль. Сумасшедший незнакомец получил свое. Но вдруг рука бойца замерла, оставив оптику у глаз. Убитый попаданием в голову шевелился.

   - Р-р-ртьфу, - цыкнул кровью через дыру на лице Ватанабэ, упираясь в асфальт одной рукой. Стоило ему чуть приподняться, как вторая пуля снайпера прилетела, ударив в бок и прорвав жилет.

   Дернув щекой, зажившей с невероятной скоростью, толстяк вновь принялся вставать.

   Муса почувствовал, как вспотели держащие бинокль руки.

   Какого шайтана тут происходило?! Он прекрасно видел, как пуля оба раза попала в этого типа! Но тот все равно шевелился. Снайпер над головой Мусы вряд ли чувствовал себя лучше. Он в третий раз тщательно прицелился и выстрелил в широкую фигуру.

   Сэм неловко встал на четвереньки, когда снайпер нажал на спусковой крючок. Конфузиться еще раз Ватанабэ не собирался. Глубоко вдохнув, толстяк моргнул. В тот же миг мир вокруг стал медленным и тягучим, словно увязшим в чем-то мягком прозрачном. Песчинки на асфальте перед глазами перекатывались медленно, собираясь узорами, которых не разглядеть на нормальной скорости. Упавшая капля крови растекалась плавно и величественно. Крохотное металлическое тельце пересекало пространство между домом и целью споро, но далеко не так стремительно, как должно было. Сэм повернул голову и увидел, как пуля приближается прямиком к голове. Мужчина поднял правую руку, заслоняя лицо.

   Мусса едва не раздавил глазами линзы бинокля, когда увидел, что произошло. Изувеченный незнакомец, стоявший на четвереньках, вдруг резко дернулся и поднес к лицу руку. Пуля ударила точно в нее. Муса увидел, как брызнул алый фонтан, которым взорвалась ладонь чужака. Но рука толстяка не превратилась в окровавленную культю. Она даже не дрогнула. А секунду спустя боец восстания разглядел, что окровавленная ладонь цела. Толстяк сжал руку в кулак.