(Не)чужой ребенок

Пока надо подготовить комнаты для Марины и ее брата. Вызываю Людмилу Алексеевну – мою домоправительницу и по совместительству фею этого дома. Тут все так, как нравится мне, только благодаря ей. Говорят, у меня тяжелый характер. Наверное, так и есть. Потому и удивляюсь, как она меня терпит уже десятый год. Улыбаюсь при мысли о наших теплых отношениях.

– Демочка, звал? – Только ей разрешено меня так называть, даже Ларе не позволяю.

– Да, Людмила Алексеевна. Мне надо подготовить две смежные комнаты на первом этаже для молодой девушки и маленького ребенка.

– Насколько маленького? – деловито спрашивает домоправительница, уже явно что-то прикидывая в уме.

– Пять лет. Мальчик. Возможно, понадобится что-то особенное – он будет после больницы. Сиделка…

Людмила Алексеевна прерывает меня взмахом руки.

– Понятно. Что насчет девушки? Это его мать? Не лучше ли им жить в одной комнате?

– Нет, это его сестра. Хотя она ему и сестра, и мать, и отец в одном лице, судя по всему.

– Ясно. Особые пожелания?

– Нет. Все, что может понадобиться этим двоим на первые дни. А дальше разберемся.

– Как долго они будут у нас гостить?

– Не меньше девяти месяцев.

– Когда должны быть готовы комнаты?

– Девушка приедет сегодня вечером, а мальчик – через пару дней, пока точно не знаю.

Домоправительница кивает и развивает бурную деятельность. Работники бегают, убирают, перестилают постели, забивают ванные комнаты и шкафы. И все это быстро и молча. Вот за что люблю Людмилу Алексеевну, так это за ее немногословность. Ни лишних вопросов, ни любопытства.

Оставляю всех заниматься своим делом, выхожу к бассейну и набираю Марину.

– Добрый день, – здороваюсь, стараюсь говорить как можно мягче.

– Добрый, – настороженно отвечает она.

– У вас все в порядке? Как брат?

– Все хорошо, спасибо.

– Вы готовы к переезду?

– В целом да, осталось собрать кое-какие мелочи, Сашины игрушки…

– Возьмите только самое необходимое. Здесь вам все остальное предоставят. – В трубке молчание. – И, конечно, вы в любой момент можете съездить к себе и взять то, что забыли.

– Хорошо. – Марина выдыхает. – Во сколько я должна быть готова?

Быстро прикидываю в уме. В восемь нам надо быть у отца Ларисы, значит, она должна приехать не позже семи, чтобы я успел ее представить и все показать.

– Артем заедет за вами в шесть.

– Артем? – переспрашивает она, и в голосе слышится что-то странное.

– Да. А что-то не так? – Если да, мне надо знать.

– Нет-нет, все в порядке. Я буду готова к шести.

– Тогда до вечера.

– До свидания.

Кладу трубку и вызываю водителя.

– В шесть поедешь за Мариной. Поможешь ей привезти вещи. Не позже семи вы должны быть здесь. Вопросы?

– Нет, босс.

Киваю, и Артем уходит. До вечера куча времени, работать не хочется, поэтому иду в тренажерный зал. В последнее время у меня не было времени на занятия спортом, потому мышцы тут же отзываются на нагрузку легкой болью. Но это ничего, несколько дней тренировок, и все придет в норму.

После тренажерки решаю поплавать и вижу у бассейна Ларису в шезлонге с неизменной сигаретой в пальцах. Подхожу, вырываю ее и выкидываю в кусты.

– Как минимум на следующие девять месяцев я запрещаю курить на территории этого дома, – шиплю. Лариса собирается возразить, но я предупреждаю ее тираду: – В противном случае все это время можешь пожить у отца. Думаю, он будет счастлив пообщаться с дочерью.

Лара кривится. Прекрасно знаю, что они с отцом не особо ладят и больше нескольких часов они рядом не выдержат.

– А как же остальные? – кивает на дом, имея в виду обслуживающий персонал.

– Их это тоже касается, я распоряжусь. Ты можешь гробить свое здоровье, но только не здоровье моего ребенка.

– Нашего, – поправляет Лариса, и я осекаюсь. Черт, еще парочка таких оговорок, и она догадается, что что-то не так. А этого именно сейчас мне хочется меньше всего.

– Мне кажется, что ты не воспринимаешь этого ребенка как своего. Поэтому и говорю, что он мой. Когда начнешь ощущать себя его матерью, тогда и скажу «наш».

Перекидываю ответственность за оговорку на нее, а сам ныряю в бассейн и несколько раз пересекаю его. Мышцы приятно ломит. Выхожу, одеваюсь и даю указание собрать всех слуг.

Людмила Алексеевна резво выполняет указание, и все, включая садовника и нескольких водителей, выстраиваются в холле.

– На следующие девять месяцев я запрещаю курить на территории этого дома.

Слышатся недовольные шепотки.

– Если кого-то что-то не устраивает, расчет можно получить прямо сегодня.

Вот теперь воцаряется звенящая тишина. Уверен, что мое приказание будет выполнено – я плачу слишком хорошо, чтобы нарушать правила.

– И еще, если я замечу, что кто-то курит, на первый раз выпишу штраф – два месяца без премий. – Премии составляли львиную часть заработка в этом доме. – На второй раз – увольнение без выходного пособия. А теперь за работу.

Холл тут же пустеет.

– А мне какой штраф выпишешь? – раздается позади насмешливый голос жены.

– Отправлю все твои счета твоему отцу для оплаты. – Лариса округляет глаза. – Надеюсь, он будет рад, что вырастил такую транжиру.